Парочка стояла посреди двора особняка Барина и держалась за ручки. Смеркалось. Почти все гости разъехались. Изрядно пьяненький Халюкин пытался сесть за руль своей машинки, открывая капот. Жена методичными толчками отговаривала его от сего действия. Барин чуть свысока, со ступенек, иронично наблюдал сценку.
– Рит, может, поедем ко мне? – сжал сильнее девичью руку Андрей Васильевич.
– Надежды юношей питают, – отозвалась девушка, чуть отстраняясь.
Одиночество – это когда тебя некому забрать из морга. Всё остальное – временные трудности. Кому, как не медику этого не знать… Доктор кисло улыбнулся. Окей, если гора не идет к Магомету, то это трудности совсем не Магомета.
– Я не расстраиваюсь, что был сегодня послан, – весело сообщил Андрей Васильевич. – Даже рад. Честно-распречестно!
– Почему?! – искренне поразилась девушка.
– Дамы, прыгающие в койку в первый день знакомства, не в моём вкусе! – пафосно соврал доктор.
– А если у такой дамы любовь? С первого взгляда? – огорошила Маргарита.
– Это признание? – хищно осклабился Андрей Васильевич.
– Не-а. Пища для размышлений. Нельзя ведь каждую ситуацию оценивать одним принципом.
Девушка, знающая слово «принцип» – это интересная особа, а девушка, живущая по принципам – это уже почти жена. Потенциально.
– Кота покажу! Кысю! – воззвал к святому Бутербродов.
Возглас его прервало появление Ириши, медленно спустившейся с крылечка.
– Андрюх, держи свою сумку! – позвала она и подала пакет с тесемочными ручками.
– Оставь, он пуст, – отказался доктор.
– Уже нет. Я Кысе кое-что положила.
Пакет ответил благодарным, еле слышным книжным писком. Но такого рода аккорды человек не слышит. Если бы было наоборот, мир был бы совсем другим…
Доктор не смог отказать Кысе и пакетик взял. Поблагодарил всех присутствующих за чудный вечер. Пообещал позвонить Рите. Затолкал очкарика на заднее сиденье его машинки, сам сел за руль и уехал прочь.
Андрей Васильевич отвез очкарика с женой и на такси добрался до своего дома. Было совсем темно. Близилось полнолуние, но сегодня луна пряталась за облаками. В окне горел свет.
– Кто бы сомневался, – иронично усмехнулся доктор. – Хорошо, что Рита не поехала ко мне.
Он открыл калитку и взбежал на крылечко. Дверь отворилась перед его носом. Тут же! На пороге в ореоле электрического света показалась долговязая фигурка с косичками. Сквозь тонкую ткань сарафана аппетитно выпирали соски. Лифчиков Юлька не носила, и соски почти уперлись доктору в лицо.
– Приве-е-ет! – протянул доктор, вдыхая запах юных свежих грудок, что чуть не ткнулись ему в нос.
– Проходите, Андрей Васильевич.
Соседка чуть посторонилась.
– Что ты у меня делаешь? – спросил доктор, входя в кухню, служившую одновременно прихожей в его однокомнатной квартирке, и облокачиваясь на русскую печь, по-летнему прохладную.
– Жду будущего мужа, – недоуменно дернула Юлька плечиком. Взгляд синих глаз сквозь очки был традиционно строг.
Обидно, когда ты что-то забыл, особенно когда ты этого не знал. Андрей Васильевич вновь усмехнулся. Так и проходит вся наша жизнь: один бегает, а другой догоняет…
– Мяу!
Навстречу хозяину выбежал здоровенный дымчатый кот. Весом килограммов пятнадцать, с большим пушистым хвостом!
– Кыся! Здравствуй, мой герой!
Бутербродов поставил пакет с тесемочными ручками на подоконник и заграбастал кота в охапку.
Юлька завистливо вздохнула. Блаженный кот, которого ласкает Он! Эх, жаль, что нельзя отдаться своему Андрюшеньке сейчас. Конечно, ещё два года быть девственницей – это пытка, но… всё кончается, даже вечность. Кроме любви, а Юлька доктора любит, и поэтому пытка оправданна. Особа в очках сжала бедра посильней и прошла за доктором в гостиную (она же и спальня).
– Тебя кормили, маленький? – ласково ворковал пушистику доктор, забыв про всё на свете. Котяра самозабвенно мурлыкал.
– Мы с Кысей завтракали, обедали и ужинали! – встряла Юлька. – Скажите, Андрей Васильевич, вы пили алкоголь?
– Я же не пью, – машинально ответил врач.
– Да, знаю. Спросила на всякий случай, – кивнула Юлька. – Мойте руки и садитесь за стол. Чай заварю.
Доктор отпустил кота:
– Кысь, я тебе там вкусненького принес… Чуть позже, Окей?.. – он взял соседку за худенькие плечи, чуть прижал к себе. Облизнулся буквально,
