настоями от топи: люто терзала его удел проклятая радуга. Но оказалось, что пусты запасы настоев и сварить больше некому.
«Бежать», – трепетала в голове единственная мысль. Бежать к Якубу, а если не получится схорониться в Бялом – куда угодно, хоть в Закрай, лишь бы из Черны, со всех сторон занимающейся пламенем разбоя и смуты.
Агата заставила себя распрямить спину, заглушила усилием воли пугающую мысль.
У города крепкие стены, затворим ворота и выдержим любой удар. Добра в Черне хватит.
Глава 89
– А если осада? Долго не высидят чернцы. Привыкли под Владовой рукой к довольству и сытости.
Тадеуш посмотрел на Збигнева. Хозяин Хуторов, коренастый, приземистый, не зря носил на гербе кабана. Сам был на расправу крут и уверен в том, что упрямством можно возместить недостаток ума и расчета.
– А сами мы не отощаем у них под стенами? Вытянут Бялое и Хутора осаду после зимы-то? Выманить их надо за стены, Збигнев. Заставить принять открытый бой. У нас и магов больше. И конники сильнее.
– Жаль без Милошевых мечей, – поскреб пятерней бороду кабан.
Тадеуш усмехнулся. Не удержал Милош лесных братьев, когда зазвенело в суме бяломястовского гонца золотишко. Тадеуш отдал разбойникам охотничий дом Казимежа – пусть грабят и веселятся, не жаль. Лишь бы не забывали, с которой стороны за меч браться.
– Так что делать-то будем? Войцех грозит, что, если не уймемся, выйдет в помощь Черне.
– Значит, выступаем скорее. У нас все готово, действовать нужно быстро. Осадить город нам Войцех не даст. Да и Милош едва ли в стороне останется, понадеется на милость вдовой княгини или на то, что Войцех за Лешека одну из его дур возьмет. Пойдем через границу Черны основными силами в двух местах.
Тадеуш начертил на песке две широкие стрелки.
– Ты пойдешь как враг, Збигнев, вот этой дорогой. Тут и постоялые дворы, и деревни. Твои будут сыты и довольны. Вышлешь человека в Черну, велишь сдаться на милость. Мать на такое не пойдет. Отправит к тебе дружину. А я тем временем пришлю ей весть, что иду на помощь. Когда она поймет, что к чему, дело уж сделано будет. Сдадутся чернцы, и мы без капли крови с тобой удел поделим.
– Хитер ты, лис, весь в отца, – усмехнулся Збигнев.
Тадеуш, не говоря ни слова, начертил на песке линию ударов и пунктиры переходов, отмечая крестами деревни.
– Запомнил? – спросил он у красного от непривычки думать «кабана». Тот кивнул, и Тадеуш стер начерченное сапогом.
Глава 90
Ветер подхватил пыль, завертел. Бросил в глаза часовому. Конрад воспользовался мгновением и послал с корешка книги белый сноп искр тому в затылок, оглушив. Отповедь шаркнула по вискам, загудела голова, потемнело в глазах.
– Вот ты дурень у меня, батюшка, – прошипел словник. – Подбежал бы, да и шарахнул его по макушке-то камнем. И никакой отповеди. Толку мне от тебя, если ты со следующего заклятья кого убьешь, да и сам повалишься.
Девчонка смотрела на Конрада, восхищенно приоткрыв рот.
Вместе со стариком они спихнула в яму тело разбойника, что сторожил закрайца. Пока девчонка и Конрад вытаскивали из ямы полуживого, метавшегося в бреду Игора, Болюсь побормотал немного над мертвецом, и тот вытянулся, свесились на лицо призрачные белые пряди. Издали, не приглядываясь, можно было и не заметить, что в яме не закрайский великан, а его горе-сторож.
Болеслав ждал, что их вот-вот заметят, но чужакам, видно, было не до пленника. За домишками на лобном месте трубил рог, слышались гомон голосов и конское ржание.
– Снимаются, – подсказала Яся, заглядывая в глаза книжнику. – Говорят, наступать приказано.
– Куда наступать? – спросил Конрад. Они с трудом втащили Игора на повозку, забросали сеном. Невдалеке хлопнуло, вспыхнуло семицветным глазом око топи, но Болеслав размахнулся и зашвырнул в его пасть склянку с травяным отваром, потом вторую. После третьей око лопнуло, рассыпав осколки.
– Знамо куда, – сказал старик книжнику. – На Черну пойдут. Вовремя мы с тобой, Коньо, утекли.
Только Конрад, похоже, радости старика не разделял. Потребовал, чтобы старик ехал с Игором прочь, а сам, пыхтя, пополз на четвереньках между домами. За ним увязалась и Яся.
Догнали возок они только к вечеру, когда Болюсь решился дать себе и лошадке отдых. Девчонка, перемазанная грязью, со щеками, расцарапанными ветками, влезла на воз и тотчас уснула, примостившись к полумертвому, метавшемуся в жару закрайцу.
Конрад, бледный от страха, с перебитой рукой, присел к костру, который успел запалить словник, и, пытаясь отдышаться, прошептал:
– Завтра выступают. Если поторопимся – успеем предупредить, что на Черну…
Глава 91
– …«кабаны» идут! Магов полторы сотни, конных из них сорок, на тяжелых лошадях. Большей частью нанятые. С повязками полного герба не больше пятидесяти на всю дружину. Копейщиков-мертвяков около сотни.
