Маг еще месяц радовал нас с князем своим присутствием. Точнее, Кайена радовал, а меня изводил. Прицепился со странными вопросами, а что ему нужно, я никак не могла понять.
— Леди Розалинда, ну хоть что-нибудь необычное вы чувствуете?
— Ничего, лорд Хельгурд.
— Может, желаете какой-то особенной еды? Рыбы, например?
— Нет!
— А молока? Я заметил, что вы почти не пьете молока. Ничего не изменилось, не хочется его сильнее?
— Не хочется, лорд.
— А мяса? В смысле, приготовленного как-то иначе, чем вы всегда едите. Или, возможно, сырого?
— Вы шутите? — изумилась я от подобного предположения.
— Понятно, сырого мяса вам не хочется. А чего хочется?
— Ничего! Даже на солененькое не тянет. Лорд Хельгурд, я не снимаю амулет, который вы мне вручили в день свадьбы. Он всегда при мне. Зарядка там, как вы сказали, на год. Так что…
— А не хочется… ну, не знаю, побегать босиком по земле? — отмахнулся он от моей руки с противозачаточным амулетом в виде колечка. Я демонстрировала, что действительно не расстаюсь с ним.
— Нет, лорд Хельгурд. Совершенно не хочется. Лето закончилось давным-давно, а у меня не настолько крепкое здоровье, чтобы бегать босиком по снегу.
Тут я немного лукавила, так как в детстве у меня обувь имелась далеко не всегда, и ничего, выжила. Но за семь лет в пансионе я перестала быть закаленной и морозоустойчивой. Разнежилась.
— Кстати, о снеге… Нет внезапных мыслей поваляться в нем?
— Лорд Хельгурд! Как вы себе это представляете?! — Я даже руками всплеснула. — Чего вы пытаетесь от меня добиться? Проверяете, не сошла ли я с ума от всех последних событий? Нет, не сошла. И нет, я не беременна.
— Не стоит так переживать, леди Розалинда, — отмахивался советник князя. А подобные разговоры у нас случались не единожды. — Просто я маг, мне интересны многие вещи. Вы — в том числе.
— Я не вещь, — устало вздыхала я и уходила.
Когда Навасса сообщил воспитаннику, что ему надоело тут сидеть и вообще у него дела, а потому он уезжает, я вздохнула с облегчением. Он хороший, правда. Если бы не лорд Хельгурд, меня давно не было бы в живых. Но это его странное поведение…
Маг покинул нас, и мы с Кайеном остались предоставленными самим себе и княжеству. Первое нас обоих радовало. Второе — отнимало много сил и времени, но я помогала всем, чем могла. Супруг меня хвалил и говорил, что ему досталась в жены не просто восхитительная красавица, от которой он совершенно потерял голову и очень любит, но и разумная, трудолюбивая и образованная женщина, которая разделила с ним бремя власти.
— А я тебе говорила, что нам в пансионе дают очень хорошее образование.
…Кайен носил меня на руках, дарил незабываемые минуты любви и нежности, баловал подарками. Он спросил, когда у меня день рождения, но откуда бы мне знать? Меня подкинули в странствующий цирк, когда мне был примерно год. Это произошло в начале лета, как мне рассказывали, значит, родилась я в конце весны или в первый летний месяц. Князь тогда заявил, что слишком долго ждать, а потому подарки он будет мне преподносить безо всякого повода. И преподносил. Разные приятные мелочи и драгоценности. Он заказал у того же ювелира в комплект к кольцу в виде черной розы еще колье, браслет и серьги. От последних я пыталась отказаться, уши-то не проколоты. Но Кайен посмеялся, назвал трусишкой, и мне таки прокололи мочки. Серьги-розочки, к моей радости, оказались небольшими и легкими. Носить в ушах огромные тяжелые я бы не смогла, не приучена. А эти можно было вообще не снимать.
А время утекало сквозь пальцы, как песок с золотистых пляжей Ондалии. Не люблю желтый цвет… Каждый миг, каждое мгновение, каждая песчинка вечности приближала к концу мой контракт.
Всё у нас с Кайеном было. Страстные упоительные ночи. Долгие зимние вечера у камина, когда мы в обнимку читали или неспешно разговаривали. Его интересовала моя жизнь. И я рассказывала то, что помнила, а он слушал с закаменевшим лицом, сжимая мою ладонь. Были совместные поездки и прогулки. Званые вечера, куда мы отправлялись вдвоем как супружеская пара. И у нас гости появлялись. Всё было, но время шло, а Кайен даже не заикался о том, чтобы продлить наш контракт.
И ничего поделать я не могла. Помнила о стопке портретов принцесс, лежащих в ящике письменного стола. Дурой не была, а потому трезво понимала, что я не ровня ни одной из этих девушек. Красивее многих из них, да, но не ровня. Они — королевская кровь, наследницы древних родов. Брак с ними выгоден с политической точки зрения. А я… Я бродяжка, которая лишь несколько месяцев назад перестала быть вещью, собственностью пансиона.
Думаю, предложи мне Кайен остаться его любовницей при живой жене-принцессе, я бы отказалась, даже если бы у меня был выбор. А контракт его
