мускулистыми руками и плавными движениями взбешенного, готового убивать хищника!
И это выглядело жутко!
Так жутко, что я застыла, глядя на него широко распахнутыми глазами, и…
И тут я вдруг подумала, что Владыка, по идее, должен знать древний драконий язык. Задумчиво нахмурившись, посмотрела на него, значительно помрачневшего, и решила – да, совершенно определенно он должен знать. В конце концов, Черный дракон же принадлежит к правящей семье, а значит, у него должно быть достойное образование, в которое, по идее, должен входить и язык предков.
И, посмотрев в глаза разъяренного дракона, я осторожно произнесла:
– А вы как раз вовремя.
Владыка остановился в шаге от меня, практически испепеляя взглядом, чуть склонил голову влево и язвительно выдохнул:
– Да неужели?!
– Я совершенно искренне! – заверила его.
Прищурив глаза, дракон процедил:
– Я в целом сильно сомневаюсь в вашем умении быть неискренней.
Удивленно моргнув, я переспросила:
– Что?
Но ответа не последовало, напротив, Владыка издевательски произнес:
– Учитывая вашу «искреннюю» радость при моем появлении, рискну предположить, что вам требуется помощь, не так ли?
Удивленно моргнув, я кивнула и тут же спросила:
– Проницательность – еще одна врожденная способность Черного дракона?
Криво усмехнувшись, Владыка слегка наклонился и, глядя мне в глаза, ответил:
– Нет. Приобретенная вследствие общения с вами!
После чего, выпрямившись, смерил меня мрачным взглядом и не менее мрачно приказал:
– Подвиньтесь.
Я сдвинулась к краю, хотя как по мне, места на тахте хватало еще для двух драконов. Поняла, что ошиблась, когда мебель затрещала, стоило Владыке устроиться на ней. А затем у меня собственническим жестом отобрали книгу, и, разместив ее на своих широко расставленных коленях, Черный дракон углубился в чтение.
Причем живая книга, среагировав на его прикосновение, мгновенно притворилась мертвой. В буквальном смысле – золотой дракончик теперь лежал раскинувшись и высунув язык. Складывалось ощущение, что еще немного, и он даже кружащих над своим трупиком мух добавит, исключительно для большей убедительности.
Но опасался дракончик напрасно – Владыка и не взглянул в его сторону, и даже закрыл частицу древнего, перелистнув страницу, чтобы прочесть следующую. И следующую… и следующую… И странное дело, но чем дальше он листал, тем все сильнее… разочаровывался? Я сначала решила было, что мне показалось, но уже в следующий миг дракон резким движением захлопнул книгу, не глядя вернул ее мне и замер, опустив голову и упираясь локтями о колени. Несколько минут Владыка сидел молча, затем глухо произнес:
– Что ж, еще одна разбитая надежда.
Я… я даже не нашлась что на это сказать. Раскрыла книгу, переглянулась с встревоженно восставшим из мертвых дракончиком, вновь посмотрела на Черного дракона, казалось бы, потерявшего интерес ко всему и всем, и все же выдавила:
– Как?
Ответа не последовало.
Подавшись ближе к Владыке, я растерянно заговорила:
– Но это же живая книга, и дракончик, он, если правильно понял мой вопрос, должен был указать на нужный ритуал, и… простите, но я… я думаю, может, вы не все прочитали, вы…
Повернув голову, дракон мрачно посмотрел на меня. Настолько мрачно, что дальнейших слов у меня просто не нашлось. А затем, продолжая смотреть все так же на меня, прямо в глаза, словно хотел пригвоздить своим взглядом, заставить заткнуться и вообще исчезнуть, Владыка протянул руку в сторону, казалось, глухой стены, та щелкнула, камень заскрежетал, и плита размером от пола до потолка все так же со скрежетом отодвинулась в сторону, открывая огромный шкаф с сотнями старых, потертых временем книг… Древних одушевленных книг!
И после этого слов уже явно не требовалось, но все же дракон сказал:
– Пять лет, Милада. Пять долгих проклятых лет! Неужели вы полагаете, что я не додумался заглянуть в книги?! Хорошего же вы обо мне мнения!
И Владыка поднялся, перестав испепелять меня взглядом и посмотрев на лежащего и тяжело, хрипло дышащего дракона.
Я сидела, опустив голову, и просто молчала, мне совершенно нечего было сказать.
