– Ты можешь сесть со мной, – чей-то голос вырвал меня из приятных воспоминаний. Я открыла глаза, внутренне готовясь выслушать конец «шутки». «
Надо мной стояла Джессика Кэмпбелл с совершенно непроницаемым лицом. Одетая в волейбольную форму, со стянутыми в хвост волосами.
Джессика практически правила в нашей школе. Самая популярная девчонка, она была и самой жестокой, потому что все мечтали быть ею и из кожи вон лезли, чтобы ей угодить. Кристи Брутер придумала мне прозвище Сестра смерти, но именно Джессика произносила его таким ледяным и презрительным тоном, что я чувствовала себя полным ничтожеством. Это она подбивала Джейкоба Кинни подлавливать Ника в коридорах, и это она сказала мистеру Энгерсону, что мы по утрам курим дурь на стоянке в моей машине – ложь, из-за которой нас отстранили от занятий. Джессика не снисходила до того, чтобы высмеивать нас за нашими спинами. Она делала это прямо в лицо. Она не раз оказывалась в Списке ненависти. Мы даже подчеркивали ее имя. И выделяли восклицательными знаками.
Это она должна была заполучить шрам от пули на бедре. А скорее всего, должна была умереть. Это ее я спасла. До мая я ненавидела Джессику. Теперь же понятия не имею, что должна чувствовать к ней.
В последнюю нашу встречу Джессика Кэмпбелл дрожала перед Ником, закрывая лицо руками. Она кричала. Душераздирающе кричала. Она потеряла голову от страха, как и все остальные, находившиеся в это время в столовой. Помню кровавую полосу на ее джинсах и ошметки еды в волосах. Была своеобразная ирония в том, что она оказалась самым униженным человеком, которого я когда-либо видела, но из-за творившегося вокруг я не могла упиваться этим. Произошедшее слишком ужасало, чтобы я могла наслаждаться чужим унижением.
– Что? – просипела я.
Джессика указала на столовую.
– Ты можешь пообедать за моим столом, если хочешь.
И опять ни улыбки, ни хмурого взгляда, ни единой эмоции на лице. Ловушка? Не может же Джессика Кэмпбелл на полном серьезе приглашать меня за свой стол? Она точно готовит какую-то подлянку.
Я медленно покачала головой.
– Нет, спасибо. Все нормально.
Она пару минут смотрела на меня, слегка наклонив голову набок и покусывая изнутри щеку.
Очень странно. Не помню, чтобы Джессика раньше так прикусывала щеку. Она почему-то выглядит… уязвимой. Искренней. Может, даже немного напуганной. Мне непривычно видеть ее такой.
– Ты уверена? Нас за столом только двое – Сара и я. И Сара работает над каким-то проектом по психологии. Она тебя даже не заметит.
Я посмотрела за спину Джессики на стол, за которым она обычно сидит.
За ним действительно, склонившись над тетрадкой, сидела Сара. Но рядом торчало еще с десяток ребят. И все из компании Джессики. Сомневаюсь, что они меня не заметят. Не такая я дура, да и не настолько отчаялась.
– Нет, правда. Спасибо за предложение, но нет.
– Ну, смотри сама, – передернула плечами Джессика. – Но приходи, если передумаешь. В любое время.
– Буду иметь в виду, – кивнула я.
Уже отойдя, Джессика остановилась.
– Можно задать тебе вопрос? – спросила она.
– Попробуй.
– Тут многим интересно, почему ты вернулась в «Гарвин».
А, вот оно! Сейчас на меня посыплются обзывательства и насмешки и Джессика скажет, что мне здесь не место. В душе начала расти привычная стена.
– Потому что это моя школа, – ответила я немного враждебно. – Я имею право учиться здесь так же, как и вы. С чего я должна уходить? Администрация разрешила мне вернуться.
Джессика снова пожевала изнутри щеку.
– Ты права, – сказала она. – Ты ни в кого не стреляла.
Она ушла в столовую, а я осталась сидеть, до глубины души потрясенная мыслью, что Джессика не насмехалась надо мной. Она не издевалась, приглашая меня за свой стол. И мне не привиделось – Джессика Кэмпбелл сама на себя не походила. Она изменилась.
Я подняла свой поднос и выкинула еду в урну. Есть совершенно не хотелось. Потом села на пол так, чтобы видеть столовую.
