от новых игрушек, если ты понимаешь, о чем я. Ему постоянно нужны последние модели скутеров, последние модели «Royce» и… – Конец фразы был мне понятен и без последнего слова. – Мигель чуть с ума не сошел, пока эту тачку с оранжевым салоном доставляли с континента в отсутствие нашего общего друга. Но и Дженнаро в долгу не остался.
– Что он сделал? – Мне было очень любопытно.
– Подарил Мигелю вино – «Boal» 1927 года, которое так нравилось Черчиллю. Три тысячи четыреста евро за бутылку. Мигель так переживает, что я опустошу подарок в его отсутствие, что возит его в багажнике автомобиля. Кстати, если мой ухажер будет и дальше дырявить тебя глазами, я выпью это вино ему назло.
Я повернулась в сторону Мигеля, который в самом деле постоянно бросал на меня интригующие взгляды в сочетании с безгранично обворожительной улыбкой.
– Брось, Франгиция, – засмеялась я. – Он просто пьян. Как и ты, между прочим.
Она пила вино, как ароматный компот, не предавая никакого значения его количеству.
– Джулия! – окликнул меня Мигель. – Ты уже успела попробовать «poncha»?
– Нет, что это?
Мой ответ был пойман на крючок всеми без исключения, потому что над столом пронесся неодобрительный гул.
– Ты не пробовала «poncha»??? Это наше достояние, – наперебой кричали сидящие вокруг меня люди. Больше всех мой ответ раззадорил владельца ресторана, потому что ровно через пять минут на столе появился поднос с небольшими стаканчиками, наполненными льдом и ярко-желтой жидкостью.
– Джулия, это исключительно мадейрский алкогольный напиток на основе сока из маракуйи, – перекрикивал толпу Жорж.
– И всего двадцать пять градусов крепости… и не только passion fruit[51], – подытожил CEO «Booking.com».
– Тогда я сделаю глоток за вашу компанию. Я иногда пользуюсь ее услугами, правда, никогда не думала, что скажу об этом вам лично.
– Мадемуазель, вас тут не спаивают? Ничего, что я вас ненадолго оставил?
Стоя у меня за спиной и опустив руки на мои плечи, Дженнаро наклонился ко мне так близко, что его дыхание приятно обожгло шею.
– Все в порядке, правда. Спасибо.
Уперевшись головой в железные мышцы, я смотрела на него снизу вверх.
«Если ты еще раз так наклонишься, я опьянею от тебя сильнее, чем от всей «poncha» на Мадейре», – как же мне хотелось произнести это вслух…
– Поосторожнее с poncha, ладно? – Он указал на поднос с «соком» из маракуйи. – Я вернусь к вам через пятнадцать минут.
– Да, конечно.
– Попрошу минуту внимания! – Мигель обратился ко всем присутствующим. – У меня есть тост. Так как с нами сегодня гостья из другой страны, я хочу сказать следующее… Дорогая Джулия! Ты не можешь покинуть Мадейру, не сделав трех вещей: не увидев, как готовят настоящую «poncha», не попробовав «Banana de Madeira» и не отдав свое сердце настоящему мужчине!
– Мне пора менять бойфренда, – наигранно вздохнула Франгиция, легонько ударив меня ногой под столом.
– Спасибо, Мигель! Спасибо вам всем!
Стеклянная поверхность моего стаканчика соприкасалась с бокалами людей, которые еще какой-то час назад были для меня чужими и незнакомыми.
– А это подарок тебе, – рассмеялся Мигель, который предварительно о чем-то попросил владельца «Аптеки». Тот в свою очередь дал указания официанту, и через минуту мне вручили смешную деревяшку с выбитой надписью «Madeira».
– Точно пора менять… – твердила уже сильно подвыпившая Франгиция.
– Что это за штуковина?
– Это называется «caralinho» – деревянное приспособление, с помощью которого готовят мадейрскую «poncha».
– Да, а еще это маленький член, – вовремя подключилась Франгиция.
– Франгиция, – рявкнул Дженнаро, оторвавшись от своей беседы. – Мигель, проследи за своей подругой. По-моему, ей уже давно хватит пить.
– А что я не так сказала? – Девушка была искренне удивлена и даже несколько обижена. – Можно подумать, я виновата, что название этой штуки означает маленький член.
Мигель точно не мог следить за Франгицией, потому что он сам был подшофе и не сводил с меня глаз. Я непроизвольно выпустила деревяшку из рук, стараясь не задохнуться от всеобщей истерики и дикого хохота.
– Жорж, объясни мне, что здесь происходит…
– Не обращай внимания, они все просто пьяны. Особенно Франгиция.
– Ты не прав, брат мой, я никогда не чувствовала себя так хорошо, – отозвалась она.
Через полчаса не только Жорж стал ее названым братом – в моем лице у нее появилась «сестра», и тогда я поняла, что Франгиция приплыла к финишу. Мне наконец-то объяснили, что «Caralho» – это самое жесткое португальское ругательство, соответствующее русскому «х…й». Окончание «inho» носит
