Работа над ошибками

***

Вечером следующего дня состоялась еще одна встреча. В этот раз к компании Макса, Рины и Клэр присоединилась… детектив Рахиль.

Макс бы не удивился, если бы там же появился и гамадрилообразный Дан, упоминание которого, накануне вызвало неприязненный холодок в глазах Иля. «Видать этот волосатый балбес совсем достал приятеля «вампира» своими шуточками» — решил тогда про себя Макс. Рине, похоже, этот тип тоже не особо импонировал, как, впрочем, и самому Максу.

Рахиль, с самого начала их знакомства, несмотря на ее причастность к «полицейской банде», как без посторонних называл стражей порядка Макс, в отличие от ее начальника, располагала к себе приятной внешностью и мягкостью в общении. Еще при первой встрече с Рахилью Максу показалось странным, что эта симпатичная женщина, очевидно несклонная к требуемой от полицейского жесткости, а порой даже жестокости, выбрала для себя карьеру детектива. И каково же было его удивление, когда на встречу (это было в парке развлечений, в одном из новых районов Полиса) явилась именно она!

— Рахиль? Это вы?..

— Да, Макс, это я, — улыбнулась Рахиль, подавая ему руку. — Ваши глаза вас не обманывают.

Макс тогда впервые заметил, что улыбаясь, она немного морщила курносый носик, что в сочетании с немного зауженными по-азиатски глазами, придавало ее лицу некоторое сходство с лисьей мордочкой.

— А ваш шеф… — Макс пожал ладонь Рахили. — Он тоже?..

— Нет, что вы! — совсем по-девичьи замотала она головой. — Эмиль — настоящий служака и патриот корпорации…

В тот вечер Иль не присоединился к их компании. Не то, чтобы ему не доверяли, но о том, что Рахиль была в организации, знали немногие, — руководство ячейки плюс еще несколько человек, в числе которых была и Рина. Илю знать о Рахили было необязательно. Свои люди в полиции были в Подполье на особом счету, и личности таких товарищей были тайной для рядовых подпольщиков.

В тот вечер Макс узнал и о некоторых подробностях последнего служебного задания Рахили. Особым распоряжением директора-комиссара корпполиции детектив Рахиль была обязана стать любовницей неблагонадежного управляющего… Из немногих оброненных Рахилью тем вечером в адрес Айна слов Макс заключил, что она глубоко презирала этого человека. Было видно, как непросто далось ей то задание. Максу давно было известно о том, что служба в полиции порой обязывала полицейских идти на нестандартные поступки. До того самого момента, когда Макс увидел отвращение на лице этой красивой, полной жизненной энергии женщины, он никогда еще не задумывался о том, насколько нестандартными эти поступки могут быть, насколько поглощает такая служба самих служащих, как насилует их, как ломает. Макс тогда сдержал захлестнувшие его эмоции, постарался увести разговор в сторону. У него получилось и вскоре все три его спутницы заливались звонким смехом, позабыв о событиях последних дней. До конца вечера никто больше не вспоминал про Айна и корпорацию, а ночью, когда они с Риной изможденные лежали на влажных простынях, глядя сквозь прозрачную крышу на звезды, и непринужденно говорили обо всем на свете, когда их разговор зашел о минувшем вечере, Макс сказал Рине:

— Ты ведь знаешь, я много лет занимался тем, что наносили ущерб корпорациям, попирал авторское право, помогал людям обходить рекламу… — он лежал на спине, заложив левую руку за голову; правая ладонь его лежала на внутренней стороне бедра Рины, так, что ребро ладони упиралось во влажный пах рядом с источавшей жар вагиной. — Моя последняя работа рекламу отключает полностью. Правда, — добавил он, — нужна полноценная нейросеть… Пролам, с их базовым чипом программа помочь не сможет…

— Конечно, знаю, милый, — Рина повернулась на бок и влажно чмокнула Макса в висок.

— Сегодня, когда Рахиль сказала о том, что служба обязала ее спать с ним… я подумал: а ведь это все — мышиная возня… все эти программки — жалкие потуги сделать наше существование чуточку комфортнее, не более того. Ну, избавился от рекламы, ну, помог избавиться желающим… ну, потряс карманы некоторых толстосумов… увел где-то информацию… Но ведь все это мелочи! — Макс повернул лицо к Рине и погладил ее пальцами по животу. — Мышиная возня, — немного помолчав, повторил он. — Мы все рабы корпораций. Наш мир ими полностью контролируется. Все эти разделения на уровни… Корпорации позволяют имеющим уровни паразитировать на тех, кто трудится: одним чуть больше, другим чуть меньше… Но все эти разделения… По сути, есть два класса. Один класс — это седьмой и шестой уровни, другой — с пятого по первый. Вся моя… гм… помощь… все мои программки, по большей части, доступны лишь тем, у кого есть нейросеть — в основном, представителям пятого и четвертого уровней: инженерам, программистам, врачам, научным работникам — когнитарам… ну, еще полицейским. В общем — меньшинству, довольному положением вещей, стремящемуся повысить личный уровень с пятого на четвертый и с четвертого на третий… До второго мало кто вообще доходит… Мало кто из них не считает корпорации личным врагом. Седьмые и шестые, разве что, могут, с помощью моих программ, получить доступ к книгам, на чтение которых у них обычно нет времени, или к музыке и фильмам, пользы от которых… — Макс смотрел на Рину погрустневшими глазами.

— Теперь все изменится, — сказала она и снова поцеловала его; влажные губы коснулись его лба.

— Я не хочу больше писать свои программы, — сказал Макс. — От них нет проку — они лишь смазывают цепи кучки привилегированных рабов, делают