тонн прогретого плодородного грунта. Мобиль беспрепятственно проник сквозь силовой купол и захваченный внутренним полем, не спеша пролетел над поселением до места, где плавно опустился на поросшую цветами и сочной зеленой травой поляну перед небольшим домиком.
Поляна с домом лежала на возвышенности, окруженная низкими деревьями с оранжевыми плодами, за которыми виднелись другие дома. Заметив вышедшего из мобиля Эвааля, игравшие возле муравейника под одним из деревьев дети приветствовали его:
— Дядя, здравствуй! — крикнула голубая, как и ее мать, девочка, отвлекшись от муравьев, и помахала Эваалю ручкой.
— Привет! — добавил чернокожий мальчик с серьезным видом.
— Привет и вам! — Эвааль тоже помахал детям рукой. Он собирался пошутить на тему своего сходства с обитателями муравейника, — его темно- красная кожа имела некоторое сходство с окрасом десятилапых насекомых, к которым дети проявляли, по-видимому, живой интерес, — но не успел.
— Дядю зовут Эвааль, дети, — он не заметил, как из дома появилась Эйнрит. Она была такая же, какой он запомнил ее там… на орбите Агара. Только волосы стали немного короче, а над прямыми тонкими бровями появилась прямая челка. На Эйнрит было короткое белое, с синими и фиолетовыми, пересекающимися под разными углами прямыми линиями, платье-балахон. Эйнрит, как и дети, ходила босиком. В руках она держала вытянутой формы прозрачный сосуд с каким-то напитком, который она собиралась отнести детям, но, выйдя из дома, встретила его, стоявшего перед домом и говорящего с их детьми.
Эвааль тогда онемел, уставившись на Эйн, которую не видел так долго. Со времени их расставания прошла целая жизнь — 140 агарянских или 46 аивлянских лет — время, за которое он прошел путь от младенца до глубокого старца-патриарха. И вот перед ним снова стояла она — его возлюбленная, его бесконечно дорогая Эйн.
— Это Эвиль и Альк, — добавила она, обращаясь уже к Эваалю. — Мои дочь и сын. — Здравствуй, Эвааль!
Дети, как хорошо воспитанные, подбежали к маме, чтобы представиться красному дяде.
— Здравствуй! Я…
— Не нужно ничего говорить, Эвааль. Я знаю, зачем ты здесь…
Он пробыл у них тогда до вечера, а вечером сел в мобиль и улетел.
Он знал о том, что после того как он остался на Агаре Эйнрит прошла полное копирование личности, и теперь ее точная копия, не пожелавшая сменить имя, Эйнрит-корабль готовилась отправиться в экспедицию через всю Галактику. Корабль находилась тогда неподалеку от Олиреса и Эвааль, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, — слухи о его появлении на Аиви уже начали распространяться, — отправился в ближайший космопорт…
ЭПИЗОД ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ. ЗЕМЛЯ. МАКС ДЕЛАЕТ ВЫБОР
Стоило только Максу появиться в отделе, как его тут же перехватили Амалика и Сибл-Вей и на двадцать минут увлекли в одну из лабораторий. Там ему все же пришлось уделить немного внимания работе. Впрочем, все, что от него требовалось, это выслушать предложения хорошо знавших свое дело специалистов и утвердить их. После, сославшись на занятость, Макс удалился к себе в кабинет, где уселся в кресле — за те два дня, что он был управляющим, Макс провел в нем едва ли больше часа — и, прикрыв глаза, попытался расслабиться.
17:30 — время, когда большинство работников уже посматривали на часы в томительном ожидании, подсчитывая оставшиеся до конца рабочего дня минуты.
Вызвав через нейроинтерфейс меню доступа к климат-контролю кабинета, Макс, не открывая глаз, выбрал настройку «весенний вечер после дождя», после чего запустил в интерфейсе программу-релаксатор — десять минут в таком режиме, потом две под теплым душем и он придет в норму. Денек вышел тот еще…
Отдохнуть не вышло — мелодично пиликнуло оповещение, Макс открыл глаза: возникший над столом голографический монитор показывал текстовое сообщение от управляющего директора: «Макс, зайди ко мне. Жду. А.»
Макс решил, что начальница, как и детектив Рахиль перед тем, как и шеф корпполиции Эмиль, желает говорить с ним о человеке, имя которого он уже не мог слышать без внутреннего раздражения — об Айне. А точнее о произошедшем в полдень в старом парке убийстве Айна, о котором Макс узнал от детектива, едва его автомобиль отъехал от парка. Макс был вынужден тогда вернуться и ждать около получаса, когда Рахиль освободится, чтобы переговорить с ней, а после — с шефом Эмилем.
Обвинять Макса в убийстве, конечно, никто не пытался — его непричастность была легко доказуема, но у шефа Эмиля к Максу имелся ряд каверзных
