должен это понять. А ты направишь его к этой мысли. Да, я понимаю, он виноват в смерти его родителей, но альтернатива еще хуже. Сам понимаешь.
Я кивнул. В мыслях Люциуса не было изъяна, и они были, как обычно, рациональны. Но я не был уверен в Лорде.
— А если он его просто убьет?
Малфой покачал головой и глубоко вдохнул.
— Я смогу его убедить. Есть некоторые вещи, о которых никто не знает. Ты же помнишь, что я был его правой рукой?
Я кивнул в ответ.
— Я знаю о нем все. И он мне не откажет. Даже в такой просьбе.
Я удивленно оглядел его. Странные слова.
— Почему ты так в этом уверен? Ты же понимаешь, что я не могу так просто тебе поверить?
Он криво улыбнулся и посмотрел на меня.
— Значит, мальчишка все же обладает некой силой. И ты уже под его влиянием. Благо не так сильно, как Драко. Мой сын буквально молится на Поттера. Даже Белла не была так предана Лорду в свое время. А я считал, что это показатель. Мальчишка необычен. И этим притягивает к себе еще больше. Но тут возникает вопрос. Почему его силы не повлияли на Дурслей или Дамблдора с его шайкой?
Я задумчиво потер подбородок. Мерлин, нужно побриться, щетина неприятно кололась. Я зевнул, прикрыв рот рукой, и ответил:
— Скорее всего, на них влияет кто-то другой. И он сильнее Поттера. Пока. Но думаю у мальчишки все еще впереди. Если он выживет. Ладно, идем будить Блэка.
Люциус кивнул, и мы направились в спальню, где спал крестный Поттера.
— Сириус, ты проснулся? — тихо спросил Малфой.
— Да, Люциус. Извините меня за малодушие. Но… Мерлин, я даже не знаю что сказать. Можно я поговорю со Снейпом наедине?
Я посмотрел на Люциуса, и он пожал плечами, уходя. Я прошел к кровати и сел на нее, потому что других мест здесь не было, а колдовать не хотелось.
— Что-то хотел? — спросил я его, нарушая тишину.
— Да. Расскажи мне все. Я должен знать, за что просить прощения у магии. За что мне придется убивать виновных. И почему мне придется уговаривать крестника сотрудничать с Темным Лордом.
Я удивленно посмотрел на Блэка. Неожиданно.
— Не удивляйся, у меня было море времени измениться и все обдумать. Да и поумнеть, что уж тут скрывать, — горько проговорил Блэк.
И я посмотрел на него другими глазами. На сломанного человека. Который все свое взросление провел наедине с Дементорми. Но сам он не сломался. Душа еще при нем. Смог бы я так же? Сомневаюсь.
— Ладно, сам попросил. Впервые дядя растлил Гарри в десять. Незадолго до Хогвартса. Он связал его, расцарапал обожжённую солнцем спину до крови и… Сам понимаешь, не хочу говорить подробности, но Поттеру было очень больно. До невозможности. Он кричал в тряпку, которой ему заткнули рот, и били, пока он не перестал кричать. Потом, когда его сводили за покупками и вернули к Дурслям, он стал приходить к нему почти каждую ночь. И угрожать тем, что сожжет все вещи и спрячет его так, что даже маги не найдут. А мальчишка боялся этого больше всего. Он даже не сопротивлялся…
Я замолчал ненадолго, подавляя воспоминания, которые я видел у Поттера. Меня опять затошнило. Сдержав свой малодушный порыв я снова заговорил:
— Ему всегда было невыносимо больно. Он чувствовал себя грязным ничтожеством. В Хогватсе Дамблдор прочел его воспоминания и все заблокировал. Следующим летом все повторилось. Несколько раз в неделю, как по расписанию. Иногда это совмещалось с сильным избиением. После второго курса стало еще хуже. Ведь его забрали из дома друзья в августе, так что дядя отыгрывался на нем за это. И он не выдержал и сбежал. Память ему и в этот раз изменили, так что ему только снились сны об этом. Теперь и этого не будет. Не думаю, что Поттеру стоит такое помнить. Он и так не самый добрый и светлый мальчик. Боюсь, помня такое он станет… Безумным скорее всего. Все было совсем плохо, Блэк. Его в Хогвартсе все предали. Дружат с ним за деньги и знания. Ему просто повезло с Малфоем. Драко одержим им. С детства. Поэтому он добился его дружбы и искренне предан ему. Теперь, по крайней мере, твой крестник не одинок.
Блэк плакал. Закрыл лицо руками и горько плакал. Мне было неприятно видеть это. Хотя в глубине души я его понимал. Когда я все это увидел, то тоже хотел так же. Но я не умею.
— У тебя есть успокоительное? — глухо спросил меня Блэк.
Я молча протянул ему фиал с зельем и он отпил два глотка.
— Можно я побуду один? Давайте о делах завтра, я пока просто не смогу.
Я кивнул.
Люциуса я встретил в том же каминном зале. Я посмотрел на него и сел в кресло. Он вздохнул и заказал нам кофе. Разговор с Блэком окончательно выбил меня из сил.
