бестолковыми и даже противными.
Но не в случае Фарлея. Я сама не понимала, почему так реагирую на его прикосновения. Но они были мне… приятны.
Поцелуй все длился и длился. Наконец, Фарлей первым и с видимым усилием отвлекся от моих губ.
– Это я на всякий случай, – с иронией шепнул он. – Ты была так убедительна, что я решил тебе напомнить…
– Не сыпь мне соль на рану, – попросила я. – Ричард…
– Не хочу ничего о нем слышать. – Фарлей требовательно прижал указательный палец к моим губам, заставляя замолчать. – И уж тем более не сейчас.
Я думала, что он опять меня поцелует. Но Фарлей встал. Склонил голову набок, глядя на меня сверху вниз.
– Да расскажу я тебе все, – пробурчала я. – Только не говори, что вся эта сцена была лишь для того, чтобы разговорить меня.
– О нет, – с сарказмом отозвался Фарлей. – Поверь, Агата, если бы я знал, что поцелуй так благотворно повлияет на тебя – то начал бы целовать тебя сразу с порога.
Я решила не уточнять, что это значит. И вообще, мне было почему-то очень неловко. Как будто я сделала что-то постыдное.
Хотя да, сделала. Я лгала Ричарду в глаза. И мне так больно вспоминать это!
– Граф Грегор Ириер, – негромко напомнил мне Фарлей. – О чем ты хотела с ним побеседовать?
Я набрала полную грудь воздуха, словно перед прыжком в ледяную воду. И начала говорить. Обо всем. О видении, посланном мне виером Норбергом Клингом. О моей благодетельнице, которая вытащила меня с улицы и приютила. О том, как давно и как страстно я желала найти ее обидчика. О том, как бежала за Грегором, мечтая повалить его и долго месить кулаками. И о моменте, когда взглянула в его остекленевшие навеки глаза.
– Но я не убивала его, – завершила я свой рассказ. – Честное слово! Да, я хотела избить его. Жестоко избить, как он избил Амию. Навсегда посадить в инвалидное кресло. Но не убивать. Веришь мне?
И робко посмотрела на Фарлея.
Тот молчал, по своему обыкновению покусывая нижнюю губу. Я уже знала, что это означает у него высшую степень задумчивости.
Наверное, прошло не меньше минуты, а возможно – и двух. Я не торопила Фарлея с ответом, вновь принявшись разглядывать свои руки. Ох, как же неловко! Вот всегда знала, что мне лучше не ходить на балы. Кто бы знал, что я угожу в такую неприятность.
– Я, вне всякого сомнения, верю тебе, – медленно протянул Фарлей в этот момент. – И я очень рад, что ты мне все рассказала. Это… Это многое объясняет.
– Но меня не арестуют? – жалобно спросила я. – Фарлей, да, я хотела избить этого урода. Но я даже помыслить не могла, что…
Фарлей не дал мне договорить. Он опять наклонился и поцеловал меня.
На сей раз прикосновение его губ было почти мимолетно, как будто он просто хотел успокоить меня. Почти сразу Фарлей отстранился и отошел к своему столу.
Я наблюдала за ним со странной смесью надежды и отчаяния. Что же будет дальше? Я понимала, что доставляю Фарлею только проблемы. Но мне так хотелось верить, что он найдет какой-нибудь способ все исправить.
– Агата, – тихо сказал Фарлей, медленно опустившись в кресло, – я буду откровенен. Ты умная девочка. Ты не склонна к истерикам. Поэтому я опишу тебе ситуацию максимально честно.
– Такое начало меня пугает, – измученно пошутила я.
Фарлей не отреагировал на мою остроту. Даже не попытался изобразить улыбку, и мне стало окончательно страшно.
Ох, лучше бы Фарлей язвил по-прежнему. Это как-то привычнее, поэтому не так пугает.
– Я не буду юлить и придумывать сладкие сказки, – проговорил Фарлей. – Опишу ситуацию так, как она видится мне. Норберг Клинг… – На этом имени Фарлей чуть не сорвался на стон. Прикрыл глаза и некоторое время просто молчал, размеренно дыша. Затем посмотрел на меня и продолжил очень спокойно: – Честное слово, я не знаю, о чем думает Норберг Клинг. Но здравый смысл подсказывает мне, что он не будет сильно переживать, если меня выгонят с позором со службы. Да, он заливался перед тобой соловьем, описывая мои достоинства. Но думается, это был лишь способ усыпить твое внимание. История с культом бога-пасынка сильно ударила по его репутации. Действительно сильно. – Вздохнул и завершил: – Агата, я не хочу и не буду винить тебя в произошедшим. Ты тут явно ни при чем. Все сильно осложняется тем, что ты мне… нравишься…
Последнее слово Фарлей буквально выдохнул, как будто сказал нечто в высшей степени непристойное.
Пару минут он молчал, собираясь с мыслями. Его пальцы нервно постукивали по столу.
– И это большая проблема, – наконец, проговорил он. – Очень большая! Будь на твоем месте любой другой человек – я бы не сомневался. Отправил бы подозреваемого за решетку, озвучил бы предварительное обвинение. Благо, улик с избытком. Успокоил бы таким образом общественность, даже если бы не верил в виновность этого человека. Но ты… – Фарлей приглушенно рыкнул. Покачал головой, словно вел сам с собою мысленный спор. Затем негромко добавил: – Агата – ты мое слабое место. И Норберг Клинг наверняка это понимает, иначе не поступил бы настолько подло. Пойми, если я не арестую тебя – то поставлю под удар в первую очередь себя. Все то, что я так долго и так тщательно выстраивал, рухнет. Моя репутация окажется растоптанной и
