возможно. Нет, — решительно констатировала она, — я не почувствовала ничего нового. Это был Жан.
— И Симона ничего не заметила?
— Нет, она увидела Жана, а не кого-то другого.
— Интересно, — задумался Кевин.
В возникшей паузе каждый думал о своем, хотя объединял их думы один и тот же человек, Жан Франсуа.
— Когда в последний раз ты его видела? — наконец прервал паузу Кевин.
— Да несколько часов назад, в ночном клубе. Арин пересказала вечернюю встречу.
— Фан-клуб! Что за чертовщина там творится? — французский темперамент разбил вдребезги холодное и профессиональное спокойствие кризисного психолога. Ведь все то, что Арин сейчас рассказала, касалось его единственного сына.
— Я скоро буду, жди.
Арин не успела ничего возразить, контакт прервался так же неожиданно, как и начался.
Только сейчас Арин поняла, насколько она устала. Девушка, как подкошенная, рухнула на скомканную постель и отключилась. Виденный когда-то сон вернулся неожиданно.
…Черный фрак, белая глянцевая бабочка. От него пахло дорогим парфюмом и морским бризом. Жан склонился в поклоне, приглашая на танец. Вальс закружил в волшебном танце молодую пару. Раз, два, три. Раз, два, три… Она приветливо кивала встречным гостям. Безграничное счастье окрашивало румянцем щеки. Музыка смолкла. Жан, поцеловав ей руку, повел к столику. Но у столика, развалившись, по-хозяйски в кресле сидел… Жан. Жан? Белый фрак, черная глянцевая бабочка. Он встал, протянул ей руку, приглашая на вальс. Раз, два, три. Раз, два, три… В зал вошла фантастически красивая девушка. Арин осталась одна, посреди зала, а рядом с незнакомкой стояли молодые люди. Один — в черном фраке с белой глянцевой бабочкой, другой — в белом фраке с черной глянцевой бабочкой…
Арин проснулась и долго лежала на спине, рассматривая лепнину над массивным зеркалом. Ее одолевали грустные мысли, не позволяя оценить прелесть наступившего чудесного утра бархатного сезона. А в голове не укладывалось, что все это происходит именно с ней. Бред или больная фантазия какая-то…
— Ангел ушел в запой и полетел чудить. Парень он золотой, но не умеет пить… — неожиданно для себя она зашептала слова песни.
Ее напевал Жан, когда что-то не ладилось. События прошлого начали всплывать перед ее мысленным взором размытыми мазками. Эти небрежные мазки приобретали какую-то невесомость, недосказанность и загадочность. Но по мере того, как общая картина начала реконструироваться и проявляться, из событий прошлого сложилась мозаика. Вспомнилась гадалка мадам Огюст с мрачными глазами, глядящими прямо в душу. Вздрогнув, Арин окончательно проснулась и тут же села в кровати. Картинки давнего сна, словно занозы, сидели в ее голове и ранили сознание.
— А ведь она тогда знала, что со мной произойдет!
Два Жана и сон, который я уже видела в зеркале! Надо выяснить, где находится этот клуб, пока Кевин не приехал.
Позавтракав, она вызвала портье. Почти тут же вошел ее старый знакомый и раскланялся.
— Любезнейший, где-то здесь продают значки с изображением Вервольфа? Вы надеюсь, их видели?
Портье хитро ухмыльнулся:
— Такие значки продаются и с изображением Целительницы тоже. Если синьорине будет угодно, я, как только освобожусь, провожу вас в то место.
— Угодно, и чем быстрее вы освободитесь, тем быстрее получите вознаграждение.
Портье умчался, однако Кевин явился раньше. Увидев запыхавшегося мужчину, входящего в кафе отеля, Арин опять поразилась его внешнему сходству с Жаном, только сын был намного выше отца.
— Ну что, девочка, где мой блудный наследник?
— Привет, Кевин. Может, завтрак сначала? — спросила Арин запыхавшегося гостя.
— Ты права, надо подкрепиться. Кофе хочу ну просто жуть как! — со смешком признался Кевин.
Пока он с наслаждением уплетал круассаны и пил кофе, Арин старалась изо всех сил не задавать всплывающие в голове вопросы.
Но, не выдержав, все-таки спросила:
— Вы поговорили с Громовым?
— Нет, — сухо проронил он.
— Почему?
— Громов, даже если что-то знает, не скажет.
— Но ведь это касается близкого нам человека, неужели…
Кевин покачал головой:
— Ты не понимаешь, девочка. Если странное поведение Жана связано с их общим делом, то он никому ничего не скажет до его завершения.
