Жан встал и, пройдясь несколько раз по комнате, опять сел, впившись взглядом в лицо отца.
— Я не знаю!
— Когда ты усомнился в своем чувстве к Арин?
— После Зазеркалья.
— Начни с самого начала. Ты ее любил вообще?
— Когда мы встретились, я был поражен ее красотой и изысканностью. Аристократка до мозга костей. Таких как она — единицы.
— Тогда в чем дело?
— В ее аристократизме есть минусы, которые многое перечеркнули.
— Например…
— Безапелляционность. Она считает, что всё и вся подчинены ей. Неоднократные попытки сделать из меня домашнее животное явились, наверное, самым главным препятствием гармонии наших отношений, а еще и беспричинная ревность.
— Она ведь знала тебя не один год.
— Знала, но продолжала дрессировать. Когда я увидел отношения Алисы с Аугусто, то испытал зависть, что ли… Алиса — взбалмошная баба, все должно быть по ее, но при всем при этом она не пыталась приковать герцога к своей юбке. Там каждый занимался своим делом.
— Но, насколько я знаю, ваша жизнь вроде наладилась, ты уезжал и делал свою работу, Арин не чинила тебе препятствия…
Жан перебил Кевина.
— Но, приезжая, чувствовал повисшее в воздухе напряжение и недосказанность. Мне с каждым разом было все труднее и труднее возвращаться.
— Нет! Ты чувствовал вину, только за что? — иронично констатировал Кевин.
Жан взвился, а потом опять сел.
— Ты чувствовал вину, и это чувство тебя раздражало, а, возможно, и стыдило, — добавил отец.
— Может, ты и прав…
— Хорошо, — похвалил он сына за первый нелегкий шаг к признанию, — что заставляет тебя испытывать вину по отношению к этой девушке?
Жан опять встал и начал мерить шагами комнату, а Кевин спокойно ждал.
— Отец, я иногда тебя боюсь! Твоя способность выдергивать то, что глубоко спрятано, порой просто убивает, — покачал головой Жан и усмехнулся.
— Ты забываешь о нашей профессии, сын, — в тон ему ответил Кевин. — Так что ты не договариваешь?
— Венера! Она стоит теперь между нами! Я не могу ее забыть!
Кевин тоже встал с кресла.
— Ты меня поражаешь, — удивленно сказал он. — Между вами стоит мифическое существо?
— Она для меня была так же реальна, как реальна была для тебя Энигма. Помани она, и ты забыл бы обо всех, о маме… прости.
На этот раз Кевин опустил голову и задумался.
— Ты прав, я был восхищен этой девушкой.
— Но тебе повезло больше, — саркастически продолжил Жан, — она вовремя превратилась в монстра.
Эпилог
Арин смотрела во все глаза на молодого человека, будто увидела его впервые.
— Ты в своем уме? — воскликнула она.
Парень рассмеялся, потом почтительно склонил голову и скрестил руки на груди.
— Я никогда не жаловался на отсутствие ума, да и ты совсем недавно была от меня в восторге.
— Но я думала, что со мной любимый человек, а не самозванец!
Отвратительное чувство ужаса, гадливости и горя охватили Арин.
«Неужели Жан погиб?»
Прочитав ее мысли, молодой человек опять усмехнулся.
— Не переживай, дитя мое, ты скоро его увидишь, — тоном проповедника сказал он.
Шок был такой силы, что Арин пришлось облокотиться о ближайшую к ней пальму. В голове все перемешалось, а перед глазами плыло.
«Как я посмотрю ему в глаза? Что он скажет? Я беременна от… ох! Но раз Жан меня не нашел, значит, он погиб?»
— Тебе вредно нервничать, — спокойно ответил Вервольф, прочитав ее мысли, — и кто тебе сказал, что я убил Жана?
Девушка задохнулась от его цинизма, и ей потребовалось время, чтобы восстановить способность говорить. До нее только сейчас начало доходить это обстоятельство — она совсем беззащитна перед этим человеком. Он получил полную власть над ней.
— Ты воспользовался мной! Но будь уверен, что меня рано или поздно найдут, и тогда тебе несдобровать!
