Послышался душераздирающий вой и подхлестнул меня забыть о боли и бежать дальше.
Вскоре я вырвалась из тернистого леса на поляну. Снег растаял, превращая землю в вязкое болото. Ноги застревали в грязи. Я постоянно падала, а подниматься становилось все сложнее. К лабиринту я подползла на четвереньках. Коснулась правой рукой продрогшей стены и поднялась на ноги. Вспомнился ужас того дня, когда меня бросили сюда умирать. Но сейчас я так хотела жить, что холод не пронзал меня своими иглами. Я брела в сплошной темноте, но знала, что до рассвета выберусь из лабиринта. Меня вела воля к жизни и последние слова Тура.
В какой-то миг я выбилась из сил окончательно и обмякла, спиной прижимаясь к стене. Села на ледяную землю, закрыла лицо руками и закричала, что было мочи:
— А-а-а! — эхом отозвалось в лабиринте.
Нет! Нельзя отчаиваться! Я не узница его стен! Больше не узница замка и его хозяина! Я свободна!
Поднялась на дрожащие ноги и побрела дольше. А когда упала на влажную траву у выхода, не смогла даже закричать. Проползла еще немного вперед, легла на спину и посмотрела на небо, которое озарили первые рассветные лучи. Где-то там далеко снова взревел мой зверь. Последний крик перед кончиной. Он навсегда останется у меня в памяти, как и его хозяин.
Передо мной простирался уже знакомый лес. Я даже услышала шум реки, что свела нас когда-то с Демьяном. Оборотень сказал, что он жив. Только поэтому я поднялась и пошла вперед. Огибала тропинки, прислоняясь от бессилия к деревьям. Добралась до нашей реки и упала на берег. Свернулась калачиком от холода и посмотрела на течение. В ушах журчал шум воды, а сзади никто не подошел. Не закрыл глаза, а я не соврала, что не узнала. Все что строилось годами, кануло в темень лабиринта. Разве есть смысл возвращаться в Совунму? Я уже давно стала частью черного замка и умирала вместе с ним!
Я опустила ладонь в ледяную воду, и пальцы защипало от холода. Я отпрянула от реки и свернулась калачиком, согревая руки дыханием. Слезы градом покатились из глаз. Я не понимала, почему плачу. От радости или от горя? Все смешалось внутри в тугой комок. Голова закружилась, а веки стали свинцовыми. Больше не могла сопротивляться усталости. Все равно нет сил идти дальше. Лучше передохнуть на берегу, а потом продолжить путь в Совунму. Весеннее солнце начинало ласкать теплом, погружая в сладкий сон…
Я проснулась от того, что теплая рука коснулась моих глаз. Я улыбнулась, в подробностях вспомнив, как Демьян приходил на реку. Мне больше не хотелось врать, что не узнала любимого. Поэтому сразу произнесла пересохшими губами:
— Демьян.
— А вот и нет! — раздался за спиной звонкий голос Жданы.
Я обернулась и окинула ее взглядом. Моя прелестная сестра стояла на коленях, а пустой рукав правой руки развевался на ветру.
— Дарена, — выдохнула она.
— Я так скучала, — прошептала я.
Глава 28
Тур
За века, проведенные в замке, я привык ко всем граням боли. Роза превратила мое существование в сплошную пытку. Поначалу я злился, сопротивлялся, пытался убежать и даже сорвать цветок, но меня всегда останавливал страх перед смертью. А потом я понял, что жизнь в одиночестве, унижении и жестокости мне не нужна. И начал сам искать смерть. Сколько раз я переписывал ту книгу, что подбросил селянам, не перечесть! С ней постоянно что-то случалось. Розу забавляли моя злоба и безысходность. Она играла со мной в игру, в которой существовали только ее изощренные правила. По нелепой, но счастливой случайности книга попала в руки стражника Совунмы. Долгие годы я ждал смельчака, который сможет убить меня. Избавит от вечных мук. А пришла Дарена. Красивая, хрупкая, совсем еще юная девушка со взрослым взглядом. Тогда в лабиринте я шел на поводу у зверя, одержимого насилием и жаждой плоти. Но стоило увидеть ее испуганные зеленые глаза, как все перевернулось внутри. Впервые за много веков я пытался остановить зверя и ликовал, ощутив запах полыни. В тот день Роза испугалась не на шутку и обозлила чудовище настолько, что оно даже полыни не испугалось. Когда я смотрел на шрамы, на лице Дарены, мое сердце разрывалось.
Каждый день я из последних сил сопротивлялся Розе, чтобы не убить девушку. Но моя страсть к ней смешивалась с безумными приказами. Тогда я терял себя в издевательствах над бедняжкой, которая ни в чем не виновата. Это не ее проклятие! А больше всех пострадала она. Так не должно было продолжаться вечно, и я решил, во что бы то ни стало избавиться от влияния Розы. Но оказалось, что это невозможно. Я находился в вечном плену, и пока мой палач существовал, Дарена была в опасности.
В тот вечер, когда она отчаянно звала меня и плакала, я не смог сдержаться. Вышел из башни и вновь ощутил ненависть, которую внушала Роза. За малым не навредил девушке и понял для себя самое главное — пора отдать свою жизнь за ее свободу. Пора отпустить. Я с ревностью вспоминал парнишку,
