Вскоре воительницы остановились у неприметной черной стеклянной двери и впустили в комнату Илара. Я же застыла на месте. Меньше всего сейчас мне хотелось оставаться с ним наедине. Мне не о чем с ним говорить. Но разве кто-то спросил, чего я хочу?
Сирена толкнула меня вперед и захлопнула за мной дверь. Я безучастно взглянула на скромное убранство, где кроме кровати и шкафа ничего не стояло, а потом на Илара, который присел на край кровати и скрестил руки на груди. Его штормовые глаза больше не блестели. Они потухли в глубинах Ульмы. Даже когда он сидел на цепи в темнице, в его глазах было больше жизни, чем сейчас. Понимал ли он, что совершил главную ошибку в своей жизни? Наверное, да, если взгляд так померк, а посмотреть прямо в мои глаза он не решился. Я не собиралась заводить с ним разговор. Просто стояла, прислонившись спиной к двери. С облегчением заметила, что метка перестала гореть. Странно, что она затихла в присутствии нага. Сложно понять, почему она активируется в тот или иной момент. Тайну королевской магии огня не разгадать.
— Проходи. Теперь это наш новый дом, ? тихо заговорил Илар.
Я недовольно покачала головой и сошла с места. Приблизилась к кровати и присела на другой от нага край.
— В Ульме ни у кого из нас нет своего дома. Все это принадлежит сиренам. Они будут сохранять нам жизнь до тех пор, пока им это выгодно, ? полились из меня слова. Разве он сам этого не понимал?!
— Зато мы вместе. Здесь никто не станет нам мешать строить свою жизнь, ? он говорил это с такой уверенностью, что я даже на миг поверила в его бред. А потом просто улыбнулась и тяжело вздохнула. Был ли смысл доносить до него свою правду? Скорее всего, нет.
Я откинулась на спинку кровати, разглядывая свое черное потрепанное платье. Лиона быстро избавила мое тело от боли и ран, но разорванную на куски душу не излечить никакой магией. А у Арлана каким-то образом это получилось. Пусть ненадолго, но я почувствовала себя счастливой.
— Ты не рада? ? шепнул он, когда приблизился ко мне и сел напротив.
— Я ненавижу это место. Я всегда мечтала отсюда сбежать, а ты снова привел меня в Ульму, ? произнесла я с ироничной улыбкой и пожала плечами.
Илар закрыл глаза и со злостью поджал губы. Стиснул кулаки, напрягая мышцы рук, а потом резко выдохнул и расслабился. Посмотрел на меня с сожалением.
— Я старался ради нас. Я на все пошел ради тебя. Мне плевать, кто победит в этой войне. Кто умрет. Ты заменила мне весь мир, а теперь говоришь, что не хочешь быть со мной. С того дня, когда Арлан увел тебя с праздника, ты стала отдаляться от меня. Я видел это, чувствовал и пытался все вернуть. Я не обладаю магией, у меня нет подданных. У меня ничего нет. Только любовь к девчонке, что приходила ко мне в темницу и всякий раз спасала от смерти. Я бы с ума сошел, не будь тебя в моей жизни. Я тоже многое пережил и в Велиморе и в Ульме, но все это осталось в прошлом. Надо жить настоящим. Скажи, есть хоть малейший шанс на то, что ты снова полюбишь меня как прежде?
Я опустила взгляд, и слезы потекли по щекам. Губы задрожали, а руки затряслись. От жалости и обиды меня разрывало на куски. Что я могла ему ответить? Рассказать правду о том, что мое сердце осталось в Данакиле, и душа рвется туда, где с высокой башни повелитель нагов смотрит на Элсис? Он прав. Ведь совсем неважно, где жить, главное с кем. Я долго оправдывала свои поступки. Ведь, по сути, подсознательно просто отвергала Илара. Долго обманывала саму себя и давала ему надежду, придавала сил, чтобы бороться за меня. Но время иллюзий окончено. Настало время говорить правду.
— Нет, ? качнула я головой и стерла слезы. Не решилась заглянуть в его глаза. Продолжала рассматривать дыры на платье.
— Арлан? ? еле слышно спросил он, и его голос дрогнул.
— Да.
Я почувствовала, как он резко вскочил с постели, а потом услышала гулкий удар. С опаской подняла взгляд и посмотрела на нага, который припал лбом к стене и со всей силы до крови молотил ее кулаком. Я так испугалась, что вжалась в спинку кровати. А когда увидела, как по его щеке стекает слеза, сама расплакалась от жалости. Мне хотелось его утешить, взять на себя часть боли, которую он испытывал, но боялась даже приблизиться к разъяренному мужчине.
Алая кровь стекала по его руке и с локтя капала на пол, а он продолжал бить стену и плакать. Он выл, будто раненный зверь, шипел, как змей, заточенный в колбу. Я не выдержала и вопреки страху медленно подошла к нему сзади. Положила ладонь ему на плечо, чувствуя, как сильно сотрясается его тело.
— Не надо. Перестань. Я не хочу, чтобы тебе было больно, ? зашептала я, и он затих, а потом повернулся, схватил меня и прижал к своей груди. Судорожно водил руками по моей спине. Ульма снова сотряслась от натиска и мы вместе с ней. Илар оторвал меня от пола и понес на кровать. Аккуратно уложил и навис сверху. Его штормовые глаза покраснели от слез, а лицо было измазано кровью. Он пальцами касался моих губ и щек, шеи и плеч. Я чувствовала запах его крови, ощущала ее вкус на языке и видела, что он совсем обезумел. Стала вырываться из объятий, которые жаждали близости, но справиться с мощью нага не могла. Он начал целовать мои волосы, впитывая их запах носом. Он дышал так часто и громко, что я не слышала биение собственного сердца, а ведь оно рвалось наружу от страха, разрывая грудную клетку до острой боли.
— Прекрати! ? закричала я, а он заглушил мой крик требовательным и властным поцелуем.
Ульва снова содрогнулась еще сильнее, чем в прошлый раз. Кровать оторвалась от стены и жалобно заскрипела. Илар силой разжимал мой рот, чтобы языком проникнуть глубже. Я металась из стороны в сторону, била его по спине кулаками, брыкалась ногами, но мужчина плотно пригвоздил меня к
