Собравшись с последними силами, Йен приподнялся и потянул валун на себя. Тот немного сдвинулся. Издав рык, мужчина усилил давление, слезы брызнули из его глаз, но упрямый камень не желал больше сдвигаться. Но когда Йен уже отчаялся ходить на двух ногах, внезапно за камень взялась еще одна пара рук. Это был Леланд, который еще недавно командовал своими людьми в карьере, а теперь стоя возле Макинтоша и помогал ему справиться с валуном.
С его появлением к Йену также вернулся слух. Шум в ушах исчез, и теперь Макинтош мог отчетливо слышать, что происходило в карьере. Напрягшись, мужчинам удалось поднять валун с ноги Йена и отбросить его в сторону. Ханлей встал с колен и, отряхивая руки, задумчиво глянул на окровавленную ногу бывшего ученика.
— Да уж, незавидное у тебя положение, Макинтош. Постарайся поискать себе хорошего доктора, а то можешь остаться без ноги.
— Странно слышать от тебя такие слова, Леланд, — парировал Йен. — Думал, ты добьешь меня со словами: "умри, проклятый сасенар".
Ханлей дерзко вскинул брови.
— Добивать? Разве этому я учил тебя в академии? — сыронизировал он. — Могу лишь посоветовать доковылять до своих связанных товарищей, а затем возвращаться в лагерь. Не пытайся устраивать за нами погоню. Из этого ничего не выйдет. Мои лошади самые быстрые в государстве.
И это не являлось бахвальством. Все когда-то были наслышаны о скакунах Леланда, которых сейчас он применял в войне. Йен долго смотрел на когда-то своего учителя, а теперь главного врага легиона, пытаясь понять, что за человек скрывается за маской вечной непринужденности.
— Зачем ты это сделал? — неожиданно для себя спросил Йен.
— В смысле спас твою никчемную, никому не нужную жизнь? — шутливо переспросил Ханлей и тут же пожал плечами. — Кто знает, может, я сделал только хуже. Тебе ведь еще отвечать за это перед легионом.
Он кивнул в сторону своих людей.
Йен продолжал буравить его проницательным взглядом. После произошедшего между мужчинами словно исчезли все барьеры, и образовалась странная нить понимания. Несмотря на то, что сейчас перед ним стоял его главный враг, Макинтош чувствовал, что может задавать ему любые вопросы, а главное, смело поворачиваться спиной. Подлый нож никогда не полетит в него со стороны Леланда.
— Хочешь сделать меня своим должником?
Ханлей изобразил раздумье.
— Было бы неплохо, — хмыкнул он. — На войне никогда не помешают хорошие разведчики.
Йен пропустил комплимент мимо ушей.
— Если бы не затеял эту войну, тебе бы никто не был нужен.
— Я ее не затевал, — спокойно отозвался Ханлей. — Ее открыл легион против своего же народа и еще задолго до того, как я решил встать на сторону сиу.
— Но первая стрела полетела именно со стороны мятежников.
— Мы защищаем свое государство Саггарт.
— Пока еще эта земля — единая страна Глин-Гудвик.
— Ты прав —
Йен продолжал сидеть на земле, глядя на противника исподлобья. Ханлей глянул вниз, как его люди уже перенесли груз на свои телеги и теперь дожидались лишь капитана, а потом снова обернулся к бывшему ученику.
— Кстати, твой друг у меня. — Он посмотрел в сторону задумчивым взглядом. — Маллоу, кажется.
Йен весь напрягся.
— Патрик попал в плен? — растерянно спросил он. Так вот почему от него до сих пор не было ответа. Но как? Каким образом? Вряд ли мятежники могли атаковать Корк. Это территория находится под контролем сасенаров.
— Угу, — кивнул Ханлей. — Но ты не волнуйся, скоро мы обменяем его и остальных на наших людей, что гниют в лиффордской тюрьме.
Скорее бы это случилось. Макинтошу не терпелось свидеться с другом.
— Кстати, твой Патрик мне порядком поднадоел, — тем временем продолжал Ханлей. — Весьма взрывной парень. А вот с кем действительно не хочется расставаться, так это с малышкой Шоу, дочерью генерала Ангуса с севера. Очаровательная кари я тебе скажу. Гордая, независимая, горячая.
Йен дернулся как от удара. Новость о том, что его лучший друг и компаньон томится в плену сиу, стала для него тяжелым ударом, но то, что Аманда гостит теперь у Леланда, вывела мужчину из себя. Сначала его охватил первобытный страх, а затем лютый гнев. Резвая девица, мрачно подумал Йен, значит, все-таки добилась своего. То-то она ему все уши прожужжала про такого «отважного, человеколюбивого рыцаря Ханлея Леланда, который пожертвовал всем ради своего народа»! При первой же возможности слиняла к нему.
— Это она тебе рассказала про секретное оружие легиона? — догадался Йен.
Глаза Ханлея затуманились, и в них появилось что-то странное, какой-то особенный блеск, который очень не понравился Макинтошу. Он улыбнулся плотоядной улыбочкой, и Йену тут же захотелось расквасить ему морду.
