Энцелад Титан

«Почти война»… Что там на уме у пилотов Империи никому проверять не хочется, большинство пилотов интуитивно чувствуют настрой нашей четвёрки «ничего-ещё-не-закончено». Должен я сказать ”Прощайте” Сэму, Давиду и Раи Стару? Осторожный телепатический контакт с Раи я вынужден прервать, так как Раи кричит мне, что я нарушил его приказ немедленно вернуться на Титан или на станцию — по моему усмотрению через гамму или альфу и обещает мне, что меня ждёт как минимум трибунал, когда мы вернёмся на станцию. Если я вернусь, Раи…

Этих обещанных Раи «трибуналов» уже перевалило за сотню. Раи, ты прав, я знаю это, но я не успею уйти из системы Сатурна. Хотя я могу оттянуть на себя Древних из густонаселенного рессатского сектора на окраину Солнечной системы. Просто чтобы никому из вас не пришла в голову «замечательная» мысль, что вы можете попытаться меня защитить. И спровоцировать Древних напасть на кого-нибудь из вас. Итиус меня найдет, где угодно, и в альфе у него даже больше преимуществ, чем в гамме и в открытом космосе. Извини, что я ничего тебе не сказал. В этот раз ты вернешься на станцию без меня.

Я не удивляюсь увидев корабли Итиуса, Рейе и Антарианиуса вблизи Сатурна, но когда появляются ещё десять кораблей Древних, я лишь пожимаю плечами. Двенадцать пилотов Древних помимо Итиуса? Забавно. Но зачем, Итиус? Ты что, действительно думаешь, что не справишься со мною в одиночку? Может быть, ты решил разделить ответственность за мою смерть с другими Древними? В Империи и Солнечной системе немного найдется пилотов лучше меня. Но Итиус из тех, кто превосходит меня в пилотаже. Я помню наши с ним тренировки и нескольео совместных вылетов, и помню, что он лучший пилот, чем я. Он может быть равнодушный и заносчивый, но как пилот он меня превосходит по всем параметрам. Ему не составит труда подтвердить это. Четверо пилотов — землян, из которых полукровка Древних лишь один, не смогут оказать длительное сопротивление тринадцати пилотам Древних. А вот что мне делать, если моим друзьям прийдет в голову ввязаться в бой всё равно на каких условиях, особенно Сэму? Итиус закрыл альфу для меня. Сбежать я не сумею. Да я и пытаться даже не буду.

Но один аспект я не учёл. Хотя Иссин обещал не сбивать никого из людей, я не знаю сдержит ли он слово, если кто-то из моих друзей спровоцирует его на нападение. Поэтому я пытаюсь оставить как можно больше астрономических единиц между моей пилотгруппой и мною, отрываясь как можно дальше от истребителей Сэма, Раи и Давида. «Серебряная звезда» идет на субсвете. Как и корабль Итиуса, который сопровождает меня, оставляя рессатский сектор и следуя за мной. Корабли Древних тоже идут на субсвете, напоминая золотые стрелы в пространстве. Я чувствую осторожное телепатическое касание. Странно, что это не Антарианиус, а Итиус. С чего бы ему со мною говорить? Я раздраженно обрываю телепатический контакт.

Заканчивай игру, Итиус. Ты же прекрасно знаешь, что как пилот я тебе не ровня… Маневрировать на субсветовой скорости учил меня ты. Я не справлюсь ни с кем из твоих пилотов… ну, может быть, за исключением Антарианиуса. У меня остается лишь единственная возможность защитить моих друзей от столкновения с твоими пилотами — увести за собой и тебя, и тех Древних, что ты привёл, заставить их маневрировать и преследовать меня, подальше от рессатского сектора, чтобы никто из моих друзей не попытался вмешаться в наш с тобою бой. Хотя боем это вряд-ли можно назвать, ты летал тысячи лет, у меня за плечами — семь лет пилотажа. Наверное, тебе не доставит радости меня сбить. Ладно, пусть ты решил, что уничтожишь меня, но бой будет продолжаться на моих условиях и на границе Солнечной Системы.

Итиус знает и мою тактику, и стратегию, и то, что я с легкостью использую пространственную свёртку — пространственную ленту Мёбиуса, и то, что я спокойно рассчитываю альфу за пять минут, он тоже знает. Рейе и Антарианиус тоже в курсе, что от меня можно ожидать, мы же не раз вместе летали, когда выполняли указания Итиуса. Но того, что я уже умею всё равно мало, чтобы продержаться против тринадцати пилотов из которых двенадцать скорее всего превосходят меня в уровне пилотажа. Я вряд-ли справился бы с Итиусом, даже если бы он явился один. Но он привёл Рейе и Антарианиуса, и десять других пилотов Древних. Я думал, что он сожжет «Серебряную звезду» также, как мы зажигали сверхновые, но видимо Итиус решил — что для меня и «Охотника» хватит. Да уж, сбить планетарного Коммандоркапитана «Охотником» — верх цинизма, Итиус равнодушно доказал мне, что я в его представлении — мальчишка-недоучка, а не космический пилот. Заодно эмперически подтвердив, насколько Древний превосходит людей, даже всяких там полукровок и в телекинезе, и в пилотировании. Итиус просто телепоритирует один из ”Охотников”, который он подобрал в рессатском секторе. «Охотники» — тоже оружие Древних. Одна из технологических игрушек, подаренных Древними Империи. Я пытаюсь остановить взрыв «Охотника», но не справляюсь с телекинетическим ударом, обрушившимся на меня. Итиус не только лучше меня летает. Он и более сильный телекинетик. ”Серебряная Звезда” замирает: навигационная система повреждена взрывом, Иссин не починит сам: повреждения механические. А несколько осколков впиваются в левое плечо. И в грудь, мгновенно обжигая резкой болью. Я не боюсь умереть. Но я не хочу, чтобы Раи, Сэм и Давид были вынуждены смотреть, как я умираю, когда они ничем не могут мне помочь. Мне становится страшно даже при мысли, что им прийдется быть свидетелями моей смерти. Да ещё такой идиотской… Андрей всегда ругается с Раи из-за того, что Стар разрешил нам с Сэмом летать на собственных истребителях. Он наверняка обвинит во всём, что случилось Раи.

Сигнал о частичной разгерметизации корабля на мгновенье отвлекает от боли… Правую руку я всё ещё чувствую, и телекинетически пытаюсь восстановить молекулярную структуру обшивки до взрыва. Раньше это заняло бы несколко секунд, и потребовало бы минимальной концентрации от меня. Сейчас молекулярная реконструкция металла занимает почти вечность. Наконец звуковой сигнал предупреждения о разгерметизации замолкает. У меня не хватает сил отремонтировать ещё и навигационную систему. Я не надеюсь на чью-либо помощь, поэтому когда Иссин пытается мне помочь воспринимаю его попытку, как временное помешательство. Сначала я не понимаю, что он пытается сделать, когда он рвёт мою пилотскую куртку своими когтями. Когда он прижимает часть куртки к ране на груди, я мгновенно понимаю, что он делает. Иссин помогал Ольге оперировать задолго до того, как стал помогать ей в Рессатском реабилитационном центре. Иссин быстрее, чем я, сообразил, что нужно сделать. Он пытается остановить кровь. Он конечно умничка, но я