Во дворе уже ждали лошади и мы, не теряя ни секунды, выехали к внешним укреплениям, где нас встретил отец с братом и воины, прибывшие мне на выручку. Витор, бледный и покрытый испариной, довольно кивнул, глядя в мои полные страданий глаза, так как видимо до последнего переживал, что я могу остаться здесь, наперекор воле родителя.
— Ты выдержишь дорогу? — Взволнованно спросила, на мгновение, забыв о своих проблемах.
— Лекарь знает свое дело, Лили. До постоялого двора на границе доберусь, а там посмотрим.
— Тогда в путь. — Прошептала сама себе и выехала в распахнутые ворота. Почувствовала на своей спине обжигающий взгляд Аллиния и только огромным усилием воли не развернула лошадь и не бросилась к нему в объятия. Мое бедное сердце разрывалось на части от невыносимого отчаяния и горя, и, пока замок не скрылся за горизонтом, продолжала беззвучно шептать: «Я забуду тебя. Я обязательно забуду тебя». Только сколько бы ни повторяла эти слова, шестое чувство подсказывало, что это невозможно…
Глава 22
До границы добрались достаточно быстро, даже не смотря на то, что постоянно останавливались из-за Витора, которому становилось все хуже с каждой минутой. От быстрой скачки рана кровоточила и болела, но он стойко держался в седле из последних сил. Глядя в его бледное, искаженное мукой лицо, в очередной раз мысленно послала к дьяволу Аллиния и всю его семью. И он говорил, что знал, куда наносил удар! Изверг! Получается, он целенаправленно подверг брата мучениям! Разозлившись, и кипя негодованием, всю дорогу ругала его про себя, так как брата было невыразимо жаль. И даже не заметила, что находясь в праведном гневе, намного легче стало переносить мысль о неизбежном расставании.
Но вот мы вновь оказались в маленькой, но ухоженной, утопающей во всевозможных цветах деревушке, через которую еще не так давно проезжала в противоположном направлении, находясь в неведении о своей дальнейшей судьбе. И теперь, спустя время, снова не знала, что ждет впереди, а сердце и вовсе оказалось разбито, а душа растревожена.
— Леди Лилианна, позвольте, помогу вам. — Саванн протянул руку и я, благодарно улыбнувшись, быстро спешилась. За те несколько часов, что длился наш путь, мы с ним перебросились едва ли парой ничего не значащих фраз, так как находились в сильнейшем нервном напряжении из-за ухудшившегося состояния Витора. Хвала Господу, что он все же смог добраться до постоялого двора! Мы не стали мучить его долгой проверкой на границе и решили на время остановиться в первом попавшимся, более менее, приличном постоялом дворе, которым, конечно же, оказался «Сладкий отдых». Сколько пробудем здесь, было неизвестно, так как пока ему не станет заметно лучше, в путь ни за что не тронемся!
Пока оглядывалась, выискивая глазами отца, Саванн уже помог спешиться брату и проводил его внутрь помещения. Уже начала волноваться, куда неожиданно исчез родитель, как он выехал из-за угла одного из домов в сопровождении грузного розовощекого лекаря с внушительной лысиной. Приблизившись, он быстро отдал распоряжение половине воинов отправляться домой, а половине располагаться на конюшне, после чего, велев следовать за ним, поторопился в гостиницу.
Хозяин, встречая высокородных постояльцев, рассыпался в льстивых комплиментах и лживых переживаниях за здоровье раненого и доложил, что уже устроил Витора в самых лучших покоях и незамедлительно проводил туда лекаря. Отец, тяжело опустившись на стул в общей комнате, дал знак принести ужин и печально посмотрел в мои глаза.
— Ты изменилась, Лили. — Тихо проговорил он с таким надрывом, что у меня даже сердце сжалось, а во рту мигом пересохло.
— Ты тоже, папа. — Вгляделась в его постаревшее от переживаний лицо и почувствовала укол совести за то, что чуть не вернулась в замок к Аллинию, против его воли, когда ощутила на себе тяжелый взгляд мужчины, которого не имела права любить, но все равно продолжала, не взирая ни на что.
— А теперь рассказывай, что там произошло! — Требовательно попросил папа, нервно сжимая челюсти, отчего на скулах даже заходили желваки. Тяжело вздохнув, решила все же поведать правду, опустив некоторые подробности своего пребывания в этом проклятом замке. Сначала, рассказала о приходящем во сны графе Шандабаре. Затем, о его семье, о ритуальных убийствах спятившего Разана, о поспешно принятом предложении руки, которое сделал Сагар, о том, что полюбила Аллиния, и в итоге отказалась от него в пользу своей семьи. На этом месте отец перебил и, гневно сверкнув глазами, прорычал:
— Даже не вздумай надеяться, что когда-либо поменяю решение! Я никогда не благословлю этот брак!
— Так лорд Шандабар больше никогда и не напомнит о себе. — Грустно, пряча слезы, ответила я, отворачиваясь к окну и оставаясь совершенно безучастной к горячему ужину, который только что принесла служанка, ведь аппетита после всего пережитого за целый день совершенно не было.
— Не знаю, не знаю. Уж очень мне его взгляд не понравился, когда мы покидали замок. — Сказал папа, потирая подбородок.
— Я бы на его месте ни за что не сдался. — Тихо проговорил Саванн, нежно мне улыбаясь и подходя ближе. — Разрешите присесть.
— Конечно, конечно, мой мальчик! — Довольно пробасил отец, потирая руки. — Тем более, что ты почти что член нашей семьи.
