животных.
– Брысь! Брысь, сказала! Сёма, собачки-то совсем одичали! – присеменила она и обняла своего старичка.
– И не говори, милая! Прикормили их соседки-то наши!
Их объятия прервал настойчивый сигнал клаксона – Ваха настойчиво приглашал пару проследовать в кабину.
– Вах, какой женшына! – поцокал он языком, когда старушка забралась на сиденье. – Настоящий русский бабушка!
– Да, это моя Танюша! – старик улыбнулся и расслабленно откинулся на спинку. – Давай уже, Ваха, поехали! Нас ждут…
Таджик нажал на педаль, грузовик осторожно сдвинулся с места.
– Ну всё, теперь-то они уже нам не помеха!
– Нэ думаю, атэц! – невесело покряхтел Ваха и тут же в крышу кабины врезались острые как бритва когти и заскрежетали по металлу.
– Только этого ещё не хватало! – старик глянул в зеркало – с крыши здания на отъезжавшую машину спрыгивали начинавшие оперяться существа…
ГЛАВА 16
НЕМНОГО О ХАОСЕ СРЕДИ УЧЁНЫХ…
Степан уже немного пообвыкся в новой для него обстановке. Ещё минуты две назад он заметил странность. В конце этого своеобразного тоннеля мерцал свет. Он не был суеверным или религиозным, но был уверен в том, что он всё ещё жив и ни на какой другой свет его не собирались приглашать. Поэтому он просто приподнял телефон и, светя им перед собой, двинулся к источнику света. Вокруг были слышны крики и шум, напоминавший драку или бой животных друг с другом. Внезапно эти шумы прекратились, и некий голос в голове сказал ему: «Стёпа, тебя поджидает угроза – возьми вот этот нож и постарайся её избежать!» – перед ним тут же в воздухе материализовался стол о четырёх ножках, на котором лежала, слегка поблёскивая серебристыми бликами, «Вишня». Конечно, для Степана это был обычный нож с красивой рукояткой, однако для любого хорошего разведчика это был бы больше чем «просто нож»…
Парень взял оружие с появившегося из ниоткуда стола. Стол сразу же исчез обратно – в никуда. Однако впереди появились два новых персонажа – они появились из-за угла и сейчас хищно оскалились, заметив Степана. В руках у них было нечто напоминавшее оружие, а сами они выглядели ужасающе – длинные тонкие лапы с когтями и шишковатыми наростами, небольшие тела с бородавками и вытянутые головы, напоминавшие страусиное яйцо. Оба этих существа замерли. Однако Степан не растерялся и бросился на них с ножом. Существа удивлённо переглянулись и отступили в сторону, словно издеваясь над парнем. Они явно считали себя сильнее и проворнее. Степан рассердился не на шутку и бросился к тому, что был немного побольше. Взмах руки, в которой был зажат нож, и сильная боль в районе плеча.
Существа стали растворяться. Сквозь поблекшую пелену Степан успел заметить, что он снова переместился в помещение банка. А рядом с ним стоит задумчиво хмурясь какой-то мужчина в чёрных брюках и жилетке.
Генка понял, что его затея провалилась и поспешил убраться отсюда по следам Антона. Сейчас он чувствовал, что где-то внутри этого здания есть Питомец, и этот Питомец был не один – вокруг были люди. Сейчас основной целью Генки стал поиск этого существа.
Лифт открылся почти сразу же, Генка заскочил внутрь и вобрал своими новыми ноздрями воздух, который был внутри кабины. Пахло помётом лабораторных крыс, нашатырём и лежалой шаурмой.
Последний запах заставил Генкины глаза прослезиться, и он зашёлся от надсадного чиха, который прошёл как только дверь открылась, и он вошёл в помещение.
У стеклянного куба столпилось несколько людей. Среди них был один со странной причёской, которого здесь все слушались – как в своё время его – Генку. Или не совсем его. В общем, в памяти вырисовался момент, когда ему поклонялись многие.
Он стоял на краю сооружения. Вокруг были его подданные, выглядевшие совсем иначе – статные, мощные, загорелые, но в цепях и металлических ошейниках. Тогда он провозглашал манифест о свободе от оков тирании, о конце грандиозной стройки, которая выжимала из его почитателей последние силы, но приносила существенные доходы…
Вот и сейчас один из подобных забегал по импровизированной клетке и замер в почтительном полупоклоне, встав на полусогнутые лапы.
Генка этот жест оценил, однако остальные почему-то не собирались ему поклоняться. Он заглянул в душу каждому – у всех у многих из них были добрые сердца и полные благостных намерений помыслы, но вот их главный явно задумывал что-то нехорошее.
Генка вскинул руку, и стеклянный куб раскололся на сотни мельчайших осколков.
Сашка, наконец, выбрался из своего плена и тут же бросился на ближайших к нему мучителей. Он не особо хотел есть. Он просто наслаждался тем, как хрустят в его пасти крепкие кости этих двуногих. От одного из них – упавшего только что на пол, пошёл отвратительный запах. Тут же от его живота
