монстры их всех перебили? Было бы неплохо, но вериться с трудом. Тогда….
- Ну и что ты встал?! Двигай, давай! - прервал мои размышления резкий тычок в спину.
- Я буду медленно сдирать с тебя кожу, вспорю брюхо, а кишки обмотаю вокруг шеи и вздерну на всеобщее обозрение на первом попавшемся фонарном столбе, - бормотал я, с трудом поднимаясь с земли и выплевывая попавшую в рот грязь.
Охранник привел меня к тому самому загону, из которого по прихоти Ирины мне пришлось освобождать рабов. Не то чтобы я не хотел этого делать, просто их освобождение не значилось в списке моих приоритетных задач. Если бы не Ирина, они бы так и куковали в загонах. Хотя толку от этого, как погляжу, оказалось немного. Они и сейчас там сидели. Всего сутки пробыли на свободе, прежде чем попасться и угодить обратно в клетку. Все мои старания пошли псу под хвост.
- И ради чего, спрашивается, только пыжился?! - вздохнул я, разглядывая забитый до отказа живым товаром загон для скота.
- Поздоровайся с новыми сожителями! - ухмыльнулся охранник, открыв дверь и толкнув меня внутрь.
Он даже не снял наручники и в результате толчка, моментально потеряв равновесие, я повалился на кучу грязных и дурно пахнущих человеческих тел. Наемников не заботили санитарные нормы или гигиена рабов. Главное, чтобы товар не передох в пути, а остальное неважно. Больно надо напрягаться и тратить на них драгоценную воду. Она хоть и не была в дефиците, но и растрачивать понапрасну запасы никто не спешил. Однако перед приездом на Свободный Рынок рабов раздевают и сжигают те лохмотья, которые назвать одеждой язык не поворачивается, а после загоняют в озеро, чтобы они подмылись и улучшили, так сказать, свой товарный вид.
- Ты там как, в порядке? - раздался из-за спины хриплый мужской голос, а затем сильные руки подхватили меня подмышки и помогли встать.
Я обернулся и сразу узнал в нем человека, которому отдал автомат охранника и поручил вывести рабов за пределы лагеря. Ему это удалось, только вот закрепить результат не получилось. Но тут не было его вины. Он сделал все, что мог и дрался до конца. Об этом свидетельствовали и раны, коих на обнаженном по пояс теле виднелось великое множество: синяки, ссадины и кровоподтеки покрывали каждый сантиметр его кожи, нос сломан в двух местах и даже не вправлен, а один глаз заплыл так сильно, что его и вовсе не было видно.
- Тебе ли меня об этом спрашивать с такой-то мордашкой?! Знатно же тебя отделали. Видать сильно ты им подгадил, раз пришлось подпортить товар.
- Да уж без боя не сдался, - с гордостью в голосе ответил он и засмеялся, а в следующую секунду уже схватился за ребра и стал харкать кровью.
- Неужели еще и ребра поломали? - спросил я.
На что он ответил с кровавой улыбкой на лице:
- Все куда хуже. Осколок пробил легкое. Боюсь, недолго мне осталось жить.
И стоило ему закончить, как послышался тихий женский плач, а к могучей спине прильнули два полностью обнаженных тела. У всех рабов в загоне в той или иной степени имелась одежда, прикрывающая определенные части тела, за исключением этой парочки. Я сразу понял, в чем тут дело. Видно наемники не удовлетворили на нем жажду мести, прибрав к рукам еще и женщин. Ну а что было дальше, можете себе представить.
Ну что можно сказать человеку, который уже одной ногой в могиле и смирился с этим? Да ничего! Все мы когда-нибудь умрем и этим все сказано. Заняться в загоне особо было нечем, так что мы проговорили с Дмитрием следующие два часа. Он рассказал мне про свою жизнь от начала и до конца, закончив на том, как сюда попал, а я ограничился лишь теми фрагментами, за которые мне не было стыдно. Как ни странно, их оказалось не так уж и мало, но все равно недостаточно, чтобы искупить все свои грехи.
