Мы отправились в путь, когда прекратились сильные снегопады. За последнее время Марон окреп и уже мог ходить без посторонней помощи. Он торопился домой и хотел поскорее обнять родных. Как только нам удалось нанять в деревне двух носильщиков мы с радостью простились с хлебосольной хозяйкой и пустились в дальнюю дорогу. Как не спешил Марон вернуться в родные края, но тяжелая рана не позволяла ему быстро идти. Мы часто останавливались и делали длительные привалы, чтобы молодой воин мог восстановить силы, поэтому до ближайшего города мы добрались не на третий день, как планировали, а только на пятый. Люди радовались победе короля, поэтому в деревнях нас встречали хорошо, кормили даром и бесплатно оставляли на ночлег. Наш путь лежал вдали от главного тракта, поэтому прошедшее ранее королевское войско не успело опустошить кладовые местных жителей. Охочие до новостей крестьяне с радостью приглашали нас к себе, чтобы послушать о великой битве со степью. Так медленно двигаясь от селенья к селенью, мы прошли через всю страну.
14
По сравнению с Паусом город Нуйс выглядел бедно, грязно и убого. Это было самое последнее крупное поселение на севере. Дальше нам могли встретиться только небольшие деревеньки, хутора, хижины пастухов и охотников. В единственной таверне нам отвели две широкие лавки у огня, предложили вина и жаренного мяса. За последнее время мой кошелек порядком полегчал и видя мои страдания Марон сжалился надо мной.
— Здесь есть один торговец. Он с удовольствием купит у тебя мою старую куртку.
— А ты не обидишься? — спросил я.
Все-таки в свое время мы поменялись доспехами, и я не был уверен в том, что Марон обрадуется, если я попробую избавиться от вещи, которая раньше принадлежала ему.
— Вот еще, — юноша скривился словно от зубной боли, — тебе она больше ни к чему.
Он с завистью посмотрел на доспехи Булина, которые теперь красовались на мне.
— Вон какая у тебя теперь броня.
— Тогда кинжал, которым тебя пытались заколоть я тоже продам, — сказал я.
Марон погрустнел.
— Покажи мне его.
Я вытащил из-за пояса тонкий стилет. Вещь была дорогая на рукоятке сверкал драгоценный камень.
— Сколько ты за него хочешь? — спросил молодой воин.
— Не знаю, — честно признался я, — никогда не торговал оружием и цены не знаю.
— Я куплю его.
При виде кинжала едва не лишившего его жизни Марону стало не по себе. Он вытер ладонью, проступивший на лбу пот и полез за кошельком.
— Не надо, — сказал я, — возьми так. Это подарок.
Юноша удивленно посмотрел на меня и покачал головой.
— Так не пойдет. Ты и так мне уже доспехи Тагона подарил.
— А сейчас еще и кинжал подарю, — беззаботно сказал я, — мы же теперь родня. Какие счеты могут быть между своими?
Мальчишка хмыкнул и отвернулся.
— В чем дело? — спросил я.
— Так, ни в чем, — сказал мальчика, — спасибо!
— Значит берешь? — переспросил я и протянул ему стилет.
Марон кивнул, взял кинжал, но все равно вытащил кошелек и достал оттуда две большие серебряные монеты.
— Чтобы оружие не подвело своего нового владельца за него все равно надо заплатить, — сказал он, — такова традиция. Но не волнуйся. Кинжал стоит намного дороже, поэтому будем считать, что я принял его в дар.
Старые доспехи Марона ушли за хорошие деньги. Торговец сказал, что куртка находится в приличном состоянии. Искореженную Булином пластину заменят, а порез на коже зашьют. В этих местах оружие всегда было в цене, потому что местные кузнецы в основном занимались изготовлением крестьянского инструмента и охотничьей снасти. Хорошие мечи и прочные латы дворяне заказывали в столице, поэтому в здешних лавках почти не было подходящего товара. Конечно при желании местный мастер мог бы и меч отковать, но такие заказы поступали редко. Тем не менее торговцы старались держать под рукой какой-нибудь доспех, пусть и самый простой. Вдруг понадобиться здешнему вельможе для младшего сына.
— Ты бы себе сапоги купил что-ли, — сказал Марон, когда мы вышли из лавки, — а то скоро подметки отвалятся.
