— Можно было бы и не одну раздавить, — будто раздумывая, сказал Носов. — Но мне еще надо найти, где переночевать.
— Слушай, Женька. Идем ко мне, мать честная. Живу один. Правда, бывшая жена торчит за стенкой. Но она не вмешивается в мои дела, мать честная.
Носову этого только и надо было. Он с минуту, для видимости, поколебался и решительно махнул рукой:
— Ладно, пошли.
Они заглянули в магазин, купили вина, закуски и направились к дому Алексея. Оказалось, что он живет в небольшом деревянном домишке, в грязной, запущенной комнате. Стояла кровать, угол занимало что-то похожее на топчан. Алексей и Носов сели за неубранный стол, выпили.
— Твоя женка что — там живет? — кивнул в сторону перегородки Носов.
— Да, но ты не беспокойся. Она сюда носа не сунет, мать честная.
— Из-за чего разошлись?
— Понимаешь, — начал философствовать Алексей, — не нравилось ей, мать честная, что у меня много друзей. Если, бывало, выпью, мать честная, так она как кобра на меня набрасывалась. — Алексей основательно окосел. Его потянуло на «светские» разговоры. Он глубокомысленно изрек: — Знаешь, если жена молода и больна — это несчастье, мать честная. А вот если жена в годах да здорова — это трагедия. В общем, мучился, мучился с ней и разошелся, мать честная.
— Кто на развод подавал?
— Она, конечно. Ей же, суке, мать честная, мужик нужен, а я что, мать честная. Выпить люблю. Я человек скромный, мне лишнего ничего не надо, мать честная.
— Да, скромно ты живешь, — сказал Носов, подымаясь из-за стола.
— Живу, как бильярдный шар, мать честная, — со слезой в голосе проговорил Алексей и, положив голову на руки, добавил: — Толкают меня с разных сторон и хотят в лузу загнать, мать честная.
— Что за ерунда — за каждым словом «мать честная» да «мать честная»! Слов не хватает, что ли?
— Э-э-э, друг! То не вина — беда моя. Старая болезнь. Еще с детства. Нахватался всяких набожных слов. Бывало, как начну молиться — и в бабушку, и в матушку, и в Исуса Христа, и в тридцать три бога — чертям тошно становилось. Нравилось, мать честная! Ну, а батя почему-то не разделял моих восторгов. Услышит эти молитвы да вот такие небесные возгласы, и тут же, как говорится, оргвыводы следуют. Драл беспощадно, мать честная. Правда, больше по филейным местам попадало. Но, сам понимаешь, сыромятным ремнем лупил. Другой раз так разрисует полушария, что целую неделю чувствуется. Сесть невозможно. Волей-неволей пришлось отвыкать от набожных речей. Начал постепенно заменять их на «мать честная». С тех пор и привилась эта болезнь. Не могу никак избавиться. Хоть плачь!
— Что и говорить, — посочувствовал Носов. — А ты работаешь?
— Конечно. За что бы я алименты этой стерве платил, мать честная.
«Конечно, место не люкс, — размышлял Носов. — Но у этого пьянчужки несколько дней пожить можно». Он подошел к Алексею и сказал:
— Я на топчане спать буду, а ты в кровать ложись.
Носов достал из кармана наган, деньги, завернул их в носовой платок, положил под подушку. «Береженого бог бережет», — чуть слышно пробормотал он, укладываясь на правый бок.
Спал он в эту ночь спокойно...
Гость проснулся, но вставать не спешил. Глянул на часы — половина седьмого утра. Он начал анализировать события вчерашнего дня. «Вроде все получилось неплохо, — рассуждал Носов. — Удачно нашел место, где можно остановиться. У этого Алексея, соблюдая определенную осторожность, поживу некоторое время как у Христа за пазухой. Но что делать дальше? — задумался Носов и сам себе ответил: — В первую очередь шмотки надо сменить. Пообтерлись изрядно, да и во всех сообщениях о моем розыске, надо полагать, фигурируют. Деньги пока есть, пойду в универмаг и куплю».
Проснулся Алексей, промычал что-то нечленораздельное, бессмысленными глазами уставился на Носова. Тот улыбнулся:
— Что — не узнаешь?
— Узнаю, мать честная! Доброе утро. Здорово мы вчера «начернилились». Голова разваливается. Опохмелиться бы, мать честная,
— Тебе же на работу.
— Так-то так. Но кружку пива не мешало бы, мать честная, — проворчал Алексей и начал одеваться.
Носов тоже встал. Они вышли на улицу и направились в столовую. До нее оставалось пройти метров четыреста. Когда вошли, Носов обвел взглядом почти пустые стеллажи для готовых блюд и сказал:
— Да, ты прав. Кроме пива, здесь толкового ничего не найдешь.
Они выпили по кружке пива, закусили винегретом, вкрутую сваренными яйцами и вышли на улицу. То, что за завтрак платил Носов, полностью подкупило Алексея. Он протянул Носову ключ:
