Красавец! Правда?
– Господа, а почему бы нам не прерываться и не выпить чаю? – чувствуя, что осмотр выходит из-под контроля, уточнила я. – Проходите в кухню.
Услышав про угощение, председатель расплылся в довольной улыбке, а перо Крефина снова скрипнуло, сделав какую-то пометку. Неужели решил, будто их пытаются подкупить? Нет, конечно, я их тут кормить решила не по доброте душевной, но и перо, и шею Стручка хотелось свернуть.
– Не подумайте, будто я пытаюсь отвлечь вас от дел. Просто как раз подошло время второго завтрака, – с улыбкой я указала на настенные часы, висевшие на деревянной подпоре. Мужчины дружно подняли головы и с радостью обозрели, что часовые стрелки не двигались, замерев на десяти утра. Проклятье, за каким бесом мне пришло в голову показывать на них?!
– Кухня туда, – решила я указать направление, раз с предметами скромного интерьера не заладилось.
С небывалым облегчением Фред пристроил бронзового скакуна на кухонный прилавок, а мы расселись вокруг накрытого стола. По рюмочкам была разлита рябиновая настойка, по чашкам – горячий крепкий чай, а пироженки разложены на блюдцах с золотой каемочкой.
Вернее, с золотой каемкой было всего одно блюдце, и я подсунула его председателю, зато Стручок вкушал слоено-кремовое чудо из тарелки с лошадьми и повозками. В общем, конская тема нас неотступно преследовала.
– Что ж, Алекса, – поднял рюмку председатель. – Лавка вашего дядюшки волшебным образом преобразилась…
Я сподобилась на самую очаровательную из своего арсенала улыбку, немедленно прилипшую к губам, как на клейстер. За спиной председателя без всякого пиетета или страха спокойно шагала знакомая крыса. Но хвостатая негодяйка мало того, что сама заявилась, так еще и подругу в гости привела! Следом за ней, обнюхивая вымытые каменные плитки, семенила тварь меньше, но, по-видимому, ничуть не скромнее.
– За новое начинание! – провозгласил Осле.
Хвостатые негодяйки скрылись за очагом, и я перевела дыхание. Председатель единственный, кто опрокинул в себя настойку, а потом тут же налил заново.
– Господин Крефин, а отчего же вы ни угоститесь? – прогудел он. – Неужели здоровье не позволяет?
– На службе не пью, – фыркнул тот.
Над столом повисла напряженная тишина.
– Что за дивный конь! Берите яблоки! – одновременно с Фредом высказались мы и, переглянувшись, обменялись слабыми улыбками. От меня не ускользнуло, что перо, только-только, спокойно лежавшее на кухонном прилавке подпрыгнуло и что-то чиркнуло в отчете. Как есть Крефин решил, что мы с соседом-лавочником в преступном сговоре!
– Фред, – вдруг сквозь зубы пробормотал Стручок, – перестаньте гладить меня по ноге! Я не понимаю ваших странных знаков, и мне щекотно!
Красавчик округлил глаза и немедленно открестился от грязных приставаний:
– Для чего мне вас трогать?
Все трое мужчин уставились в мою сторону.
– Не смотрите на меня с таким подозрением! Мои ноги под стулом! – тут же выпалила я. Что характерно, про председателя пострадавший пошлостей не допустил.
– Тогда кто прямо сейчас ползет к моей коленке? – тихо уточнил он.
– Ну, явно не мой туфель, – проворчала я и не очень-то изящно заглянула под стол.
По широкой штанине Стручка осторожно, точно скалолазка на восхождении, карабкалась мелкая крыса! Светлый Божечка! Похоже, хвостатые твари не просто заглянули на огонек, а решили в моей кухне устроить крысиный шабаш!
Оставалось импровизировать. Резко выпрямившись, я лучезарно улыбнулась и пропела:
– Ой, по вашей ноге ползет Фирс! Мой ручной крысеныш. Только сегодня из клетки убежал.
– Кто? – поперхнулся Стручок, немножко сходя с лица.
– Не переживайте, он сейчас до коленок доползет, а потом его можно будет стряхнуть…
С тоненьким визгом Крефин оттолкнулся пятками от пола. Стул перевернулся, и глубокоуважаемый представитель гильдии сковырнулся на спину, высоко подняв ноги и утянув за собой салфетку с угощениями. Зазвенели разбитые чашки и тарелки, а в воздухе повеяло терпким запахом рябиновой настойки, растекшейся по полу.
– Вы целы? – вскрикнула я, бросаясь к мужчине, в связке со стулом похожим на перевернутую черепаху.
Несчастная крыса не удержалась на штанине, шлепнулась ему на живот.
– Я с детства крыс боюсь! Снимите с меня монстра! – вопил он, размахивая руками, и ковыряясь в разлитой заварке, яблочных дольках и ошметках пирожных. – Он хочет отгрызть мне нос!
?ульфик, по которому ползал крысеныш, прикрывал вовсе не нос, и запускать туда руку девице было не очень-то прилично. Но разрешение на торговлю дороже! Желает, чтобы убрали крысу? Значит, уберем!
Потянулась двумя пальчиками, чтобы, не дай, Светлый Бог, дотронуться до ширинки на штанах… Вдруг Стручок сделал странное движение бедрами,
