организация. Это нечто текучее. Братство организуется любовью: организация в нем является следствием, результатом. А организация — это просто организация. Она жестко навязана человеку. Она существует не по любви, а по закону.
Тогда человек должен смотреть на Бога, который не виден нигде, чей адрес неизвестен, чьи обстоятельства абсолютно неведомы.
Иисус говорит:
Вот матерь Моя и братья Мои!
«Это моя семья, мое сообщество, в котором я распространяю свою бытие, с которым я разделяю свою новую жизнь, с которым я разделяю мое новое видение и мое новое зрение».
Ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат и сестра и матерь.
«Кто готов следовать по пути Бога — тот моя мать, мой брат, моя сестра». Иисус говорит: «Только те, кто связан с Богом, связан со мной. Теперь никакая другая связь невозможна».
Даже если мать Иисуса снова хочет общаться с ним, она не может сделать этого из-за старой связи. Она должна будет искать новой связи, и эта новая связь возможна только в том случае, если она настроится на Бога. Только через Бога, посредством Бога, можно связаться с Иисусом. Другого способа нет.
Если вы приходите ко мне и приходите как настоящие искатели истины, вы немедленно становитесь связанными со мной. В противном случае связи нет. Только через Бога — вы не можете быть связанными со мной напрямую. Теперь все прямые связи невозможны. Если вы не ищете того, что нашел я, возможности для связи нет. Нет никакой возможности вообще.
Так случается: много раз люди спрашивали меня — всего лишь несколько дней назад Вивек спросила меня: «Почему мы никогда не видим здесь ваших друзей по колледжу, ваших школьных друзей? Почему они не приходят сюда?»
Прежде всего, у меня никогда не было много друзей, поскольку с самого начала для меня какая-нибудь дружба была, возможно, только с тем, кто ищет. Никакой другой возможности поддерживать связи со мной не было. Отсюда и очень немногочисленные друзья. Но даже и те потеряны, поскольку если они не связаны сейчас с моей новой реальностью, то и для них нет возможности. Или я должен спуститься вниз, чтобы общаться с ними, что невозможно, или они должны подняться — что трудно.
Мало-помалу друзья исчезли. Они продолжают думать обо мне, как о прежнем человеке, но того человека больше нет; тот человек умер. Они хотели бы общаться со мной прежним, но тот человек мертв. Как можно общаться с мертвым человеком?
Поэтому общение со мной становится для них затруднительным. Если они приходят, им становится трудно. Они не знают, о чем говорить, что сказать. Если они говорят что-то о прошлом и смотрят потом на меня, то все выглядит абсурдом. Во всем этом нет смысла. Самое большее, я могу слушать их, но я не могу сказать ни единого слова. Тогда они чувствуют себя очень неловко.
Они приходили, бывало; мало-помалу они отстали. Но моя семья еще не бросила меня. Они упорно старались справиться со мной. Они также упорно пытались почувствовать мою новую реальность. Это редкое явление. Иисус не был так удачлив, как я.
Ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат и сестра и матерь. С Ним шло множество народа; и Он, обратившись, сказал им:
Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником.
Если вы не отвергнете свою мирскую семью, вы не сможете стать частью духовной семьи. Если вы не отвергнете обычные путы тела, вы не сможете продвинуться в мир духа. Вы должны оставить позади мир материи, мир тела, чтобы продвинуться в мир духа.
И кто не несет креста своего и идет за Мною, не может быть Моим учеником.
И пока вы не умерли, вы не можете следовать. Вы должны умереть так, чтобы новое могло родиться в вас. Оно может родиться только в том случае, если вы ушли. Это не вопрос преобразования, это не вопрос исправления, это не вопрос того, чтобы что-то сделать лучше в вас. Как бы хорошо вы ни были сделаны, исправлены, изменены, вы останетесь теми же самыми.
Ваше эго может быть более отшлифованным. Его можно даже научить смирению. Вас можно научить быть простыми: вы можете жить обнаженными, без всякой одежды. Вас можно научить, не стремиться к собственности: вы можете оставить мир. Но если вы остаетесь теми же самыми, ваше отрицание собственности не многим поможет вам; ваша обнаженность не многим поможет вам. Ваша обнаженность станет новой одеждой для вашего эго.
Теперь эго будет удовлетворено тем, что: «Я отрекся от всего. Я не владею ничем. Я оставил свою семью», — но это «я» продолжается. А «я» должно быть отброшено. Если «я» не исчезнет, вы не станете достаточно пустыми, чтобы в вас вошло божественное. В вас нет для него достаточно пространства.
В этом смысл слов Иисуса, когда он говорит: И кто не несет креста своего и идет за Мною, не может быть Моим учеником. Быть учеником — значит умереть в учителе и ожить в учителе. Это значит, пропасть совершенно мертвым в учителе, чтобы его пламя жизни могло дать вам новый свет и новую жизнь.
Пока вы не умрете, у вас не будет никаких возможностей. И это очень пугает вас. Вы хотели бы исправиться, вы хотели бы стать лучше. Тогда не приходите к такому человеку, как Иисус. Он не заинтересован в том, чтобы сделать вас лучше, он не заинтересован в обновлении старого дома. Он говорит: «Вы будете разрушены и воссозданы заново», — ведь если вы обновляете старый дом, он остается старым. Вы шлифуете его, вы красите его, вы белите его — несколько мазков здесь и там — и думаете, что все стало новым. Это не так.
Никогда в жизни не пытайтесь обновлять что-то, потому что в этом есть что-то фундаментально неправильное. Основа неверна, неверен весь фундамент. И на этом фундаменте вы сами останетесь неверными.
Поэтому я и не заинтересован в том, чтобы вы становились более религиозными, нет. Я не заинтересован в том, чтобы вы становились более моральными, нет. Я не заинтересован в том, чтобы вы выработали в себе прекрасный характер, вовсе нет. Я заинтересован в вашем умирании, чтобы новое прорвалось в вас. Только после вашей смерти возможно воскрешение. И то, что воскреснет, будет божественным. Оно будет божественным!
Коль скоро вы готовы умереть, моральными или аморальными, грешниками или праведниками, все это не имеет значения. Коль скоро вы готовы умереть, вы обретете способность. Вы сможете открыть дверь. Вы скажете Богу: «Входи!»
Но помните, Бог приходит в ту же дверь, в которую приходит и смерть. Если вы боитесь смерти, вы будете бояться и Бога. Бог и смерть — два имени одного явления. Если вы боитесь, вы интерпретируете Бога как смерть. Если вы принимаете Бога, вы интерпретируете смерть как Бога. Смерть сама становится возлюбленной.
Вы ждете. Вы ждете так, как будто ждете возлюбленную. И смерть приходит, танцуя! Ничто не сравнится с ней. Невозможно представить себе ничего, что может превзойти ее красоту. Смерть становится возлюбленной. И больше нет одеяния смерти. Открывается Бог!
Так должно быть каждое мгновение, ведь каждое мгновение смерть стучится в вашу дверь. Каждое мгновение, когда вы выдыхаете, стучится смерть. Выдох — это смерть, вдох - это жизнь. Первое, что должен сделать ребенок, родившись, это вдох, а последнее, что сделает старый человек, умирая, это выдох. С выдохом — смерть, с вдохом — жизнь.
И так каждое мгновение. Всякий раз, когда вы вдыхаете, вы становитесь снова живыми; всякий раз, когда вы выдыхаете, вы становитесь снова мертвыми. Смерть, жизнь, смерть, жизнь: вот как вы движетесь. Они как два крыла, или как две ноги, два аспекта вас. Если вы по-настоящему умираете с каждым выдохом — вы расслабляетесь, вы отдаете себя, - тогда с каждым вдохом вы снова оживаете. И вы почувствуете такую свежесть, что даже капля утренней росы будет завидовать вам! Вы почувствуете такую свежесть, какую чувствуют ночные звезды.
Это вечная жизнь. Тот, кто выучил секрет, как умирать каждое мгновение, познал секрет и того, как жить вечно. Смерть теперь невозможна. Смерть возможна только тогда, когда вы сопротивляетесь. Сопротивление — это эго, смерть существует благодаря эго. Если вы отдали себя, смерть исчезает. Отдача
