Прочитайте книгу Федора Достоевского «Идиот». Она об идиоте, но в этом идиоте можно найти все прекрасные качества, какие есть в Иисусе: невинность, качество не-ума, качество доверия. Сомнения не возникают в нем. Все это качества идиота. Вы называете идиотом человека, если он верит всем и каждому; вы называете идиотом человека, если вы все время обманываете его, а он все-таки продолжает вам верить. Вы все время обманываете его, а он продолжает вам верить. Вы не можете вызвать в нем сомнения, поскольку у него нет ума.
Такой человек, как Иисус, тоже похож на идиота. Не потому, что у него то же состояние идиотии; он пришел к тому же состоянию из совершенно другого измерения. Круг замкнулся: он снова стал ребенком.
Идиот ниже ума, Иисус выше ума — оба представляют не-ум. У идиота нет ума. У Иисуса и Будды тоже нет ума, но разница есть. Они имели ум и нашли, что иметь ум — глупо. Они отбросили его; они стали идиотами добровольно. Они не глупы. Они идиоты, потому что мудры.
Да, я знаю: Иисус, Лао-цзы, Будда похожи на идиотов. В Индии у нас есть слово для обозначения идиота, происходящее от Будды. Это слово буддху. Это слово происходит от самого Будды. Будда (Buddha) — буддху. Буддху означает «идиот», а Будда означает «пробудившийся человек». Как эти два слова могут быть рядом?
Когда Будда умирал, его воздействие на людей было потрясающим. Тысячи и тысячи людей стали его последователями. Тысячи и тысячи людей сидели под деревом Бодхи с закрытыми глазами, медитируя. Люди звали их: «Буддхи, идите домой! Что вы делаете? Не будьте буддхами. Делайте что-нибудь, идите домой. Ваши жены страдают, ваши дети голодны. Не будьте идиотами! Не будьте буддхами!»
Я знаю, Иисус настолько невинен, что выглядит глупым. Эта глупость драгоценна.
Я тоже идиот, Атмада. И все, чему я учу вас, — это быть простыми и доверчивыми, чтобы тоже стать идиотами в некотором смысле. Но эта идиотия — высшая осознанность, эта идиотия — высшая мудрость. Встречаются полярности, двойственность исчезает.
В Иисусе вы всегда найдете парадокс: в нем противоположности сходятся вместе. Вы найдете в нем качества женские, вы найдете в нем качества абсолютно мужские. Они сталкиваются и смешиваются, они становятся одним целым. В нем мужское и женское стало одним; мудрый человек и глупец стали одним. Полярности исчезли. Противоречие больше не является противоречием; это синтез.
Уму это трудно понять. Ум сомневается; ум — скептик. И ум думает, что это очень разумно. Ум глуп, ум — посредственность. Он не имеет ничего общего с интеллектом. Интеллект — совершенно иное цветение вашего бытия; он ничего общего не имеет с умом. Ум — это просто механизм; это компьютер, биологический компьютер. Очень сложный, но все же механизм. Он не имеет ничего общего с интеллектом.
Интеллект приходит к вам только тогда, когда вы перестаете отождествлять себя с умом настолько, что можете видеть ум отдельно и себя отдельно. Этот интеллект будет и мудрым, и глупым.
Вот она загадка Иисуса. Вот он парадокс, вот она поэзия.
Нет необходимости что-то делать. Вы не находите равновесия; равновесие найдет вас. Просто двигайтесь. Когда приблизятся ущелья, отправляйтесь в ущелья. Когда тьма окружает вас, наслаждайтесь ею, почувствуйте блаженство в бархатистом ее прикосновении. Идите в нее, в ее бесконечное великолепие. Тьма обладает успокоительным свойством, которого не имеет никакой свет. Ущелье, долина — это отдых: как ночь, как смерть.
Не нужно стараться искать равновесие. Равновесие найдет вас. Просто отправляйтесь в ущелье. Когда ущелье приблизится, принимайте его. Не только принимайте - приветствуйте его. Наслаждайтесь им, восхищайтесь им - тьма прекрасна. А когда ущелье отходит и вы движетесь к вершине, это тоже совершенно прекрасно. Вот красота: свет, утро, солнце.
Но не цепляйтесь ни за то ни за другое. При цеплянии у вас возникают неприятности, из-за этого имеют место страдания. Если вы цепляетесь за вершину и говорите: «Я не хотел бы спуститься вновь в ущелье», то у вас будут неприятности. Тогда на самой вершине вы создадите ущелье. Тогда страдания уже начались. Вы боитесь: в вас вошел страх, уже началась агония. Вы больше не счастливы. Вы разрушили вершину.
Находясь в ущелье, вы будете страдать из-за того, что «вот уже ущелье». Вы будете страдать ущельем и не сможете наслаждаться вершиной. Это обыкновенная ситуация.
Когда вы счастливы, вы начинаете бояться. Останется ли это счастье или оно уйдет? Теперь страх, подобно червю, проедает ваше счастье и отравляет его. Вы счастливы, и все же вы несчастны. Что-то уже мертво: вы наполняетесь тревожными предчувствиями будущего. Когда вы несчастны, вы, конечно, несчастны. Когда вы счастливы, вы не можете быть счастливыми, так как же вы можете быть счастливыми, когда вы несчастны? Вся жизнь становится порочным кругом несчастья.
Теперь послушайте! Когда вы на вершине, танцуйте. Я знаю и вы знаете, что вершина не будет длиться всегда. Это и не нужно. Если она будет длиться постоянно, она создаст такое напряжение, которого вы не выдержите. Будет такое возбуждение, что вы не найдете в нем никакого отдыха. Это будет опасно, это убьет вас. Не нужно, чтобы вершина длилась постоянно. Но пока она длится, танцуйте, радуйтесь, пойте — хорошо зная, что все это будет вновь потеряно. Зная это, нужно наслаждаться вершиной даже еще сильнее, пока она не потеряна.
И помните, вот чудо: если вы наслаждаетесь ею, она длится дольше. Если вы счастливы в ней и танцуете, она забывает уйти от вас. Она остается с вами. Когда вы не цепляетесь за нее, она цепляется за вас. В этом весь секрет. А когда она уходит, то и тогда она не уходит. Она дала вам такое глубокое блаженство, что теперь вы отправляетесь в ущелье и можете отдохнуть там во тьме. Тогда ущелье становится расслаблением, а вершина становится наслаждением. Тогда вершина становится днем, а ущелье становится ночью; тогда вершина становится активностью, а ущелье становится пассивностью.
Нужно получать удовольствие и от ночи. Это единственный способ получать удовольствие ото дня. И если вы будете получать наслаждение ото дня, то длинная ночь станет великим отдыхом. Она освежит вас, она обновит вас.
Всегда помните: чем величественнее вершина, тем величественнее и ущелье. В противном случае, как вершина может стать великой? Если вы отправитесь в Гималаи, вы увидите там, что чем больше вершины, тем больше и ущелья. Если вы боитесь ущелий, тогда не спрашивайте о вершинах. Тогда перемещайтесь по ровной земле. Там не будет ни вершин, ни ущелий.
Это самая ничтожная жизнь: когда нет ни вершин, ни ущелий. Такой человек просто растет как растение. Это не жизнь. Такой человек просто влачит свою жизнь. Это монотонность. Это не диалог; это монолог. Для диалога нужна двойственность, для диалога нужно противоречие, для диалога нужны полярности, для диалога нужен парадокс. И внутри парадокса движетесь вы, от одного полюса к другому.
Не беспокойтесь о равновесии. Равновесие поищет вас; я вижу, как равновесие ищет вас. Вы же просто побольше делайте так: на вершине танцуйте; в ущелье отдыхайте. Принимайте ущелье; принимайте вершину. И то и другое - части одного целого, вы не можете отвергнуть ни одной его части. Это две стороны одной монеты.
Запомните, тот, кто больше наслаждается, тот обязан и больше страдать, поскольку он становится более чувствительным. Но страдание — это не плохо. Если вы правильно понимаете, страдание — это очищение. Если вы правильно понимаете, печаль имеет глубину, какой не имеет никакое счастье. Человек, который просто счастлив, всегда поверхностен. Человек, который не знал грусти, не знал печали, не знает этих глубин. Он не коснулся дна своего бытия; он остался лишь на поверхности. Нужно двигаться между этими двумя берегами. Между этими двумя берегами течет река.
И я говорю вам: равновесие найдет вас, если вы примете оба берега, если будете жить обоими берегами. Что бы ни случилось, приветствуйте его. И когда равновесие приходит к вам, оно оказывается чем-то совершенно отличным от того равновесия, которое вы можете навязывать себе.
Если вы навязываете равновесие, оно будет своего рода контролем. Контроль всегда является искусственным, контроль всегда является безобразным. Контроль содержит в себе насилие. Это нечто
