встрепенулись все.
— Что значит, забить?, — озвучил мысли большинства Анатолий.
— То, что где у нас хоть какая-то уверенность, что эти неизвестные желают нам добра? Что это не деза, слитая врагами? Где уверенность, что там не будет засады? Или что сообщение вообще соответствует нашему времени, а не пришло только сейчас, хотя отправлено было годы назад? Какие тут системы связи? Может, оно гуляло по сети, пока не появилось дураков, решивших построить этот дурацкий Центр Связи?
— Проверять на собственной шкуре, как-то не хочется, — голос рассудительного Дениса вызвал одобрительный шепоток.
— А покидать обжитое место? Оборудованную и защищённую базу? Это окаянное Место Силы, наконец, которое мы только начали доить?, — ответ Гвоздя так же звучал логично. Многие, явно, засомневались. — Мне кажется, не надо так безоговорочно верить этим неизвестным.
Спор разгорался всё жарче, люди разбились на три группы — самая большая состояла из не определившихся, а ещё две поменьше, одинаковые, с жаром отстаивали одна идею что не нужно никого слушать и следует остаться, а другая, наоборот, что все должны срочно бежать прочь.
Валера, послушав всё это, просто удалился. У него не было готового мнения, оба варианта казались обоснованными и имеющими право на жизнь. Отойдя в сторону, он первым заметил проходящих сквозь ворота Михаила, Тимура, и ещё нескольких ребят.
Вождь выглядел подавленным. Подойдя к Валере, он молча протянул пакет.
— Что там? Вы же говорили, что не нашли?…
— Посмотри.
Запустив руку внутрь, парень достал комбинезон. Из тех, что выдавала Казарма. Женского покроя. Легко узнаваемый. В нём он в последний раз и видел её…
В пакете ощущалось что-то ещё. Подойдя к скамейке, притащенной откуда-то из окрестных парков, отреставрированной, и поставленной в зарослях манны, Валера высыпал на неё всё содержимое.
Нижнее бельё, ожерелье и серёжки, и то, и другое когда-то подаренное им же самим Вере, нож, зеркальце, всякие безделицы… Всё — до боли знакомые вещи.
Взгялд на Михаила, тот свой спрятал. Переминаясь с ноги на ногу, ответил:
— Ни дракона, ни демона, ни твою женщину не нашли. Боюсь, они могли уйти далеко. А это… Это, на самом деле, ничего не значит.
— Да…
— Уверен, мы отыщем её. Нужно просто время. Много времени.
— Да…
— Не грусти, дружище. Рано или поздно, так или иначе, хоть это займёт месяцы — но мы найдём!
— Нет…
— Что?
— Боюсь, есть вероятность, что придётся сваливать. Очень скоро. Иди, узнай новости, — Валера сгрёб все вещи обратнов пакет, и молча пошёл прочь, имея одно лишь желание — убраться подальше от всех людей.
Но ему не суждено было осуществиться. Появившийся будто из-под земли Анатолий встал рядом, со значительным видом, будто собираясь что-то сказать.
Вопросительный взгляд, кивок от Валеры, и Лесник заговорил.
— Очень не хочется тебя сейчас трогать… Но у нас реальная проблема. Часть людей не хочет уходить. Гвоздь, с ним, на удивление, Тимур, и ещё многие придерживаются мнения, что надо остаться. Ты же, надеюсь, тоже понимаешь, что этого нельзя допустить?
— Да…
— Не слышал, что рассказал Миша?
— Не знаю…
— Про некромантов? Нет? Они зашли туда, за границу… И никого не нашли. То место, где была база, совершенно пустое. Даже эта нечисть свалила! А, говорят, крысы первыми валят с корабля. Валера, я понимаю, как тебе тяжело. Но именно сейчас ты нужен общине, как никогда. Твой авторитет довольно высок, тебя послушают. Надо убедить всех валить, и как можно скорее. А потом… Потом, будет следующее испытание, даже покруче. Перегнать такую кучу народа, та ещё работёнка.
Подошедший незаметно Денис кивнул, соглашаясь.
— Да, придётся напрячь все силы. Судя по карте, до Околожной можно добраться и по железке, почти до конца. Можно организовать состав, если ударно поработать. Но часть пути всё равно пешком придётся. Только… Боюсь, если уходим, поиски придётся свернуть. И ещё… Валер, извини, но у меня есть чувство, что они бесполезны. Не найдём мы их. А если найдём… Ты сам же не будешь рад этому.
Кулаки Валеры сжались, и он едва удержался от того, чтобы не врезать технику.
— Можешь ударить, если будет легче. Я, правда, сдачи дам… Но от правды-то не уйдёшь. Боюсь, твоя Вера, она уже не та. Далеко не та. Сам
