одетого лишь в ночную рубаху тела, набрала воздуха и произнесла:
– Вы наступили на одеяло.
– Что? – спросил де Жерон.
Я повторила:
– Вы давите на одеяло коленом, и я не могу укрыться. А тут холодно.
Виконт смущенно закашлялся и быстро убрал ногу с одеяла. Потом к моему изумлению, сам ухватился за край и натянул одеяло мне до самого подбородка.
– М-да, – сказал он, прочищая горло. – Тут действительно, прохладно. Лучше не раскрывайтесь.
– Послушаюсь вашего совета, – отозвалась я и вжалась в подушку.
Он быстро лег рядом. Мне казалось, он уснул, но, когда ощутила шевеление, а затем услышала, как скребет подбородок, поняла, он вряд ли уснет в эту ночь.
Мне тоже сон не шел. Некоторое время пыталась перечислять законы Аварона, как учила Бенара в случае, если мысли станут недостойными благородной леди. Но они все равно плавно сползали к виконту, который лежит рядом, и от каждого его вдоха у меня бегают мурашки.
В конце концов, я спросила осторожно:
– Виконт?
– Что, миледи?
– Что случилось с Вивьен Ру?
Он заерзал, словно тема была не приятна, но потом все же сказал:
– Не уверен, что вы готовы это услышать.
Я перевернулась на бок. Бледный свет луны в окне выделил его мужественный профиль, и я подумала, что с него получилась бы хорошая скульптура.
– Мне нужно знать, – тихо отозвалась я, – чтобы понимать, кто и почему охотится на меня.
Он вздохнул тяжко и протяжно, грудная клетка поднялась высоко, и я почувствовала себя маленькой и хрупкой рядом с его могучим торсом.
– Ладно, – сказал он нехотя. – Но не думайте, что я подтвержу ваши фантазии. Все случилось давно. Вивьен Ру была дочерью именитого человека, а Черный принц очень хочет наследника. Ее везли на свадьбу по морю, как и вас…
– Что-то это не слишком радует, – проговорила я, ежась и сильнее накрываясь одеялом.
Я видела, как он кивнул в темноте, потом сказал:
– Я бы на вашем месте тоже не радовался. Но не тому, что вас ждет брак с принцем, а соседству с этой дамой. Она погибла в путешествии.
По спине в который раз прошел озноб, будто в комнату вошло нечто, что принесло с собой холод и смерть. Но я зажмурилась и несколько раз посчитала до десяти, выгоняя позорный страх перед призраком.
Потом спросила:
– Да, но как? Как она погибла?
– Вам этого знать не нужно, – сказал де Жерон мрачно. – Не хочу, чтобы вам снились кошмары. Начнете кричать, плакать, а мне потом объяснять команде, что это не я вас бесчестил, а вы просто увидели дурной сон.
Внутри закипело. Захотелось ответить что-нибудь резкое и колкое, чтоб вся команда с презрением смотрела на него и втихаря ухмылялась. Но пришлось сдержаться потому, что противный страх перед призрачной невестой взял верх.
Некоторое время снова молчали. В каюте стало еще холоднее, показалось, в ней действительно появилось нечто чужое и мрачное, что заставляет вянуть цветы на подоконниках, а мелких букашек повергает в бегство.
Осторожно выглянув из-под одеяла, я уставилась в сторону купальни, откуда тянуло холодом больше всего. На миг почудилось, что там мелькнул бледный силуэт.
Я охнула и резко придвинулась к виконту.
– Что с вами? – спросил он.
– Ничего, – прошептала я, боясь повернуть голову к купальне, где темнота зияет, как черный провал. – Просто… я… Мне....
Неожиданно меня обвила горячая рука и крепко прижала. Не успела опомниться и возмутиться, как над самым ухом прозвучал опаляющий шепот виконта.
– Не бойся.
Захотелось откинуть его руку и пнуть посильнее, чтобы упал с кровати, но вместе с возмущением, вдруг ощутила безмерное спокойствие и защиту, каких не испытывала, с момента отъезда из Аварона.
– Спи, – прошептал он в ухо.
