– А принцу не нужно ни у кого спрашивать разрешения! – резонно возразила Рамина. – Он в своем замке и в своем королевстве, между прочим.
– Это и мой замок, – сообщила я. – Уже почти. А Диларион – мой питомец! Поэтому не мели ерунды, пожалуйста, а переставляй ноги быстрее!
Камеристка, не стесняясь, сообщила богам, что госпожа Черной Пустоши слишком сурова к ней, бедной деревенской девушке. Но, к моему облегчению, я узнала знакомый коридор по лепнине и, припустив, оставила Рамину за спиной.
Я не знала, что думали слуги о невесте его высочества, которая, сломя голову, несется по коридорам, но все успевали присесть в книксене или поклониться, а некоторые даже справлялись о самочувствии и желали хорошего дня.
Наконец, двери покоев распахнулись. Миновав личный приемный зал, который вполне подошел бы для приема делегации из Огненных Земель, я бегом миновала гостиную и ворвалась в свою спальню, где на прикроватном столике должна лежать шляпная коробка с мирно спящим дракончиком.
Столик оказался пуст.
Рамина вбежала за мной и остановилась, опираясь плечом о косяк. Тяжелое дыхание красноречиво дополнилось осуждающим взглядом.
– Где они?! – вскричала я, оборачиваясь к девушке, отчего она часто заморгала и схватилась за сердце.
– Где покои принца? – пояснила я, когда осознала, что камеристка не поняла.
– Зачем вам покои принца? – плаксиво спросила Рамина. – Вы же сами слышали, он отбыл в Аврору. Это самый север Пустоши.
Стоило мне приблизиться, Рамина послушно присела в книксене, и склонив голову, пролепетала:
– Ваша спальня соединяется со спальней его высочества…
Я проследила взгляд камеристки и бросилась к высокой двери с черной круглой ручкой, которую сначала приняла за отделку стены, а ручку за глаз гигантской розово-золотой птицы с яблоком в клюве.
Дернув раз, другой, третий, я чуть было не воспользовалась магией, но остановила себя в последний момент, вспомнив о холодном синем огне в глазах принца.
– Здесь закрыто, – сообщила я камеристке, и та вздохнула.
– Извольте следовать за мной, миледи, – пробормотала она.
Забег по дворцовым коридорам повторился. На этот раз мы направились в другую сторону, и я поняла, что обходим наши смежные с принцем покои.
В отчаянии я закусила губу и перебирала в уме все, что выскажу сейчас его высочеству. Оттого, что понятия не имела, как разговаривать с принцем из Черного дома, я то вспоминала самые изысканные речевые обороты, которым учил мастер изящной словесности в Авароне, то мудрые, всегда немного надменные наставления Бенары. То вовсе принималась думать об угрозах, которые озвучу будущему мужу за то, что посмел взять моего дракончика без спроса.
Когда лоб в лоб столкнулась с виконтом де Жероном, который вышел из высокой полукруглой двери, как раз размышляла о последних, поэтому застыла, как вкопанная, со взглядом преступницы, которую застигли врасплох.
– Леди Гриндфолд? – удивился де Жерон, потирая подбородок. – Разве вы не в этой вашей… Нефритовой пещере?
– Как видите, нет, виконт! – задыхаясь от злости, сообщила я. – Или вы забыли, что его высочество приказал изолировать Дилариона?!
– Я никогда и ни о чем не забываю, – сообщил виконт, хмуря брови. – Особенно, если это приказ его высочества. И особенно, если приказ назначен мне.
– Вам? Как вы могли! – невпопад выпалила я, отчего виконт удивленно моргнул и посмотрел на меня, словно перед ним постоялец из дома буйных.
Я обернулась на Рамину, которая присела в книксене и не смеет поднять глаза на виконта. Но по пылающим щекам и чуть шевелящимся губам понятно, повторяет каждое слово, чтобы передать потом слугам и этой самой мистрис Одли, о которой говорит чаще, чем о своих обязанностях.
– Иди, найди Альре, Рамина, – попросила я камеристку. – И сообщи, что об управлении замком мы поговорим с ним после обеда.
Камеристка присела еще ниже, и, хоть на лице самая благообразная из всех масок, я кожей почувствовала волну досады, что исходит от девушки.
– Ты что-то хотела, Рамина? – поинтересовалась я под пристальным взглядом виконта.
Та, по-прежнему не поднимая глаз, пробормотала слова извинения и удалилась.
– Где Диларион? – спросила я виконта, стоило камеристке скрыться из виду. – Что вы с ним сделали?!
– С вашим питомцем все в порядке, – сообщил де Жерон.
Мне не понравился его несколько неуверенный тон, отчего спросила более решительно, чем следовало:
– Вы, должно быть, забыли о своем обещании, что могу взять Дилариона с собой, и что с ним ничего не случиться, и вообще, большой беды не будет, потому что магического питомца нельзя назвать магией в чистом виде?! Вы обещали! Вы сами сказали, что мне лишь надо прятать его!
