величества уходил ловко, как матерый заяц от ротозеев-охотников.
– Может, его величество не здоров? – подумала я вслух.
– Ага, и готовится отплясывать на балу, – съязвил виконт.
На это мне нечего было возразить, кроме того, что бал во время траура по сыну и наследнику казался кощунством. Но об этом, учитывая хлипкий мир между нами с виконтом и некое подобие равновесия, упоминать не стала.
В этот день мы еще долго гуляли по улицам пешком, а когда солнце село и одновременно с сумраком зажглись круглые фонари с магическими светлячками, поехали в особняк на извозчике.
Вечером, кутаясь в легкое, невесомое в силу климата Огненных Земель, одеяло, я думала, что несмотря на незадавшееся утро и ужасную встречу с герцогом де Луа, сегодня был один из редких дней в жизни, когда чувствовала себя спокойно и в безопасности.
– Я всегда могу дать ему отпор, – пробормотала я, вспоминая неподвижный змеиный взгляд Вазиса де Луа, издевательскую улыбку на холеном и даже красивом, если бы не порочность, лице. – Он сильный маг, но я сильнее. Ох, Диларион, как бы ты был кстати сейчас… Мало того, что я безумно скучаю и от этой скуки говорю сама с собой, так ведь ты становишься сильнее с каждым днем и скоро сможешь защитить хозяйку от сотни таких герцогов.
Улыбнувшись, я подумала, что сильно переоценила силы питомца, но решила продолжать думать именно так, потому что так думать оказалось спокойнее.
Ночью мне снилось, что поездка в Огненные Земли, вместе с вызовом ко двору, графом де Шевье, графиней де Моро, герцогом де Луа и даже бело- алым дворцом на площади – всего лишь сон, а я по-прежнему в Пустоши, вместе со своим принцем, мы смеемся, шутим, любим друг друга, днями не вылезаем из лаборатории… А довольный Диларион постоянно ест и уже вырос размером с домик Мириам, и принц говорит, что такими темпами она скоро будет ростом с замок, а я волнуюсь, и ломаю голову, как посадить маленького прожору на диету…
Мне казалось, что решение уже почти найдено, когда я проснулась, резко открыв глаза, как бывает, когда кто-то долго и настойчиво смотрит на спящего.
Сон не спешил обволакивать и принимать в свое царство снова, вместо этого возникло ощущение, что в опочивальне кроме меня кто-то есть.
– Дагрей? – робко позвала я, отчего-то решив, что виконт мог волноваться за меня и заглянуть в опочивальню, чтобы убедиться, что все в порядке.
Мне не ответили, а ощущение, что я не одна, усилилось.
Стараясь дышать ровно и не дать панике завладеть мной, я щелкнула пальцами и тут же над головой закружился магический мотылек, освещая опочивальню мерным желтым светом.
В следующий миг я взвизгнула, вскакивая и поджимая ноги.
На спинке кровати расселся пожиратель.
Самая отвратительная из тварей, которые могут встретиться магу, в силу того, что для голодной особи нет различия: поглощать плоть магического существа или его магию в чистом виде. Чудовище хищно скалит омерзительную пасть и буравит меня всеми шестью парами глаз.
Одного взгляда на пожирателя оказалось достаточно, чтобы понять, он голоден и намерен утолить свой голод прямо сейчас. Вращая дюжиной глаз, которые выглядят как сгустки запекшейся крови, которая плавает в водянистых пузырях, пожиратель разинул пасть, роняя слюну с клыков на простыни. Шесть рядов острых, как иглы, и крепких, как мечи, зубов свернули при свете магического мотылька. Сотворив заклинание низшей магии, я только раззадорила голодного хищника-магоеда.
– Мама! – успела проорать я, прежде, чем тварь атаковала.
Я перекатилась по кровати и обрушилась на пол, путаясь в простыне, когда ложе просело под весом пожирателя. В следующий миг полоснуло руку. Взвыв от боли и поднявшись, я сотворила вокруг себя самый мощный магический круг, на который была способна, а чудовище довольно зачавкало.
– Лиззи? Ты кричала?
Виконт ворвался в опочивальню в одном исподнем, но с мечом наперевес.
Насмерть перепуганная, я отступила к окну и простонала:
– Он за мной! Он сожрет меня! Мамочки....
Не успела я произнести это, как виконт прыгнул. Пожиратель тут же подскочил до потолка и вцепился в него шестью лапами, словно паук. Отвратительная морда повернулась к виконту и издала такой тонкий писк, что я зажала уши руками, а де Жерон покачнулся.
Я поняла, что тварь раздосадована появлением виконта: людская плоть пожирателей не интересует. Но если люди имеют неосторожность встать между голодным зверем и добычей, их убивают, и очень быстро. Перебирая лапами по полотку, пожиратель стал приближаться к месту, под которым замер виконт с мечом наизготовку. Когда тварь отцепилась от потолка я завопила и выпустила из-под пальцев боевой пульсар, который, хоть и не причинит вреда пожирателю, все же отбросит его от де Жерона.
Тварь чавкнула и перевернулась в воздухе. Прыгнул и де Жерон. Виконт наносил удар за ударом, так, что у меня уши заложило от свиста меча, переворачивался в воздухе, уворачиваясь от атак твари, отскакивал и наступал снова.
