для будущего отчета мне, я думаю, пригодится любая информация.
Корабль висел на орбите возле планеты.
Планета продолжала медленно падать на звезду.
Идиллия.
Первые несколько дней я еще пытался как-то развлекаться, глядя на все это, но потом чаша моего терпения переполнилась.
– Умник, давай проверим точность твоих расчетов и слетаем к какой-нибудь аномалии. Убедимся в том, что там действительно открываются другие переходы.
– Я не уверен, что это хорошая идея, капитан.
– А тебя в этот раз никто не спрашивает, – немного злорадно сообщил я. – Нам нужна проверка твоих расчетов, вдобавок, я хочу посмотреть на другие миры, если их там показывают. Когда ожидается ближайшая известная и безопасная аномалия?
– Ближайшие семь аномалий входят в уже известные циклы. Только пятая по счету представляет доказанную опасность.
– Значит, полетим к четвертой. Времени должно хватить с избытком.
– Верно, капитан.
Кораблик сорвался с места и, постепенно ускоряясь, отправился в глубины украшенного звездной пылью космоса.
Мне почему-то вспомнилась оставшаяся на планете Лиза. Возникло даже какое-то чувство неправильности при мысли о печальной красивой девушке, скучающей сейчас в одиночестве на совершенно чужой планете, в невообразимой дали от дома…
Пришлось помотать головой и напомнить самому себе, что моя помощница – всего лишь робот.
– Да вокруг меня уже два века одни роботы… – тут же невольно возразил я собственным мыслям. – И она уж точно не самый худший вариант.
Умник благоразумно не отреагировал на мои слова. Впрочем, даже если бы и отреагировал, то в этот раз я, наверное, не рассердился бы. Оторванность от человечества, оказывается, здорово вправляет мозги на место – буквально за несколько дней мной уже основательно подзабылась Фрея, а роботы в массе своей снова начали восприниматься просто как помощники человека. Скоро, чувствую, я и Лизу стану считать за нормальную обычную девушку… Да уж.
Надо, пожалуй, при случае и Эрика в другую галактику отправить – чтобы тоже вылечился от своей роботофобии. Или вообще заняться организацией экскурсий за пределы Млечного пути. Думаю, очень и очень многим страдальцам, печалящимся из-за каких-то смешных надуманных проблем, такое путешествие весьма бы помогло.
А еще можно оставлять их наедине с космосом…
– Умник, поблизости есть какие-нибудь астероиды?
– Место, в которое мы направляемся, расположено вдали от плоскости эклиптики этой системы. Астероидов в этом районе не обнаружено.
– Но где-то же они есть?
– Ближайшее скопление находится в восьмидесяти семи миллионах километров, кэп.
– Вот посмотрим на аномалию, а потом полетим туда, – решил я.
В конце концов, прогулки по системе гораздо интереснее тоскливого ожидания на орбите планеты. А по “взгляду бога” я так и вообще успел соскучиться.
Корабль закончил разгон, приступил к торможению и вышел в заданную точку.
– Цель достигнута, капитан.
– Отлично. Сколько еще до возникновения перехода?
– Тридцать две минуты, кэп.
Я успел выпить кружку кофе и вдоволь насладиться видами безбрежного космоса, прежде чем Умник сообщил, что до открытия окна в иной мир осталась минута.
Впрочем, особого впечатления это сообщение на меня не произвело – все равно ведь придется перелетать к аномалии, чтобы рассмотреть хоть что- то…
Пространство прямо по курсу корабля неожиданно полыхнуло ослепительным мертвым светом, заставив меня с воплем зажмуриться и выронить кружку.
По коже словно пронесся обжигающий ветер. В отсеке мгновенно стало невыносимо жарко.
Свет проник сквозь плотно сжатые веки, достиг, казалось, самого мозга, заставляя отворачиваться, сгибаться в три погибели… и погас.
– Пропускная способность стекол иллюминаторов скорректирована. Входящий световой поток оптимизирован для восприятия человеческим зрением. Включено кондиционирование воздуха.
Мне было плевать. Я сидел на полу, шарил вокруг руками и тщетно пытался увидеть хоть что-то вокруг себя. Глаза горели огнем, сочились слезами и передавали один и тот же образ – образ нестерпимо сияющего круга, появившегося передо мной в пространстве.
