подробностей, но для понимания хватает. Он — рассказал мне их процессы производства. Выводы у нас получились одинаковые. Трудозатраты. У нас основная цена лодки складывалась из стоимости материалов, которые также требовали труда. Но производительность этого труда у нас выше, раз в десять, наверно, трактор всё-таки не лошадка. Плюс — научный подход при работе. Плюс — некоторые знания по химии и физике. Туда же — возможность привлекать для производства достаточно сложных деталей подростков и женщин, на станках спокойно всё делается, без особого напряжения, только внимательность нужна и соблюдение техники безопасности. И разделение труда. А у Добролюба — только мужики да топоры, много там намахаешься? Вот и получается, что пока один его мужик делает доску, чуть не неделю, мой лесоруб чуть не три десятка брёвен подготовит да просушит, пилорама досок кучу наделает, артели — болтов произведут, а сборщик уже и половину корпуса заделает. Моих вроде пятеро получается, но вместо пяти досок за неделю, по- старинке если работать, получается чуть не сотня. Вот и думай тут.
Из наших разговоров первые выводы сделал Лис — он побежал домогаться Олега на момент поставки запчастей. В тонкости, описанные Добролюбом он особо не вникал, а после осознания всей картины — резко возжелал подсесть на поставки инструмента и комплектующих. По вопросу организации труда я посоветовал Добролюбу применять наши подходы, попробовать хотя бы, ибо тракторов да пилорам я ему не дам, самим надо. А вот по вопросу направления деятельности Гребцов вообще — надо подумать, причём не одному, собрать совещание. Очень не хотелось бы получить под боком озлобленных, обедневших соседей, которые чётко знают, кто отнял у них хлеб насущный.
Совещание на эту тему проводили в узком кругу — я, Святослав, Буревой, Лис, Кнут. Военные нам тут вроде ни к чему, тема сугубо хозяйственная. Лис настаивал на переселении людей к нам, по возможнсти. Святослав — вообще не париться по поводу этого, и тупо усиливать оборону. Мол, сами пусть выпутываются, раз не вписались в рынок. Кнут видел возможность пополнить ряды опытными корабелами да плотниками. Буревой в свою очередь рассуждал на тему переориентирования народа на Свири с досок и лодок на поиск и добычу минералов. Однако, по рассказам Добролюба, из сырья, знакомого местным жителям, там лес, песок да камни с глиной. Даже за рудой болотной гонять сильно дальше приходится. Как-то не складывался пасьянс. Каждое предложение имело кучу плюсов, но и минусов тоже немало. Одни потенциальные конфликты с Рюриком чего стоят, если люди к нам большим потоком пойдут. Людей много в Москву не переселишь, ресурсов на Свири, необходимых нам — с гулькин хрен, чем соседей-то занять? Туда производство переносить — не хочется да и резона нет, плечо доставки сильно больше будет, и технологии отдавать за здорово живёшь не хочется.
Из тупика нас вывел, как ни странно, Кукша. Пришел, послушал, да и выдал. Мол, давайте их под защиту южных рубежей определим. Вроде договора найма будет, чтобы через них все пришлые проходили. Мысль спорная, но подтолкнула к другой, более интересной.
— Смотрите, мы про материальные ресурсы все разговор ведём, да людские. Так? — народ закивал, но начал интересоваться, бывают ли другие.
— Ага, бывают. Военно-политические да геополитические. Слова странные, знаю, но идея в них такая. Есть Гребцы. У них там лес, люди, да, вообщем-то, и всё. Но ещё есть одна вещь — расположение удобное. Мы тут карту окрестностей когда дополняли, по данным Олега да Добролюба, выяснилась интересная вещь. На юге Новгород, то вам известно. На западе — озеро, на севере — корелы, на востоке — тут чудь какая-то. И значит, что Свирь, на которой Гребцы находятся, она чуть не на перекрёстке стоит…
— Не, чуть в стороне. Там волок есть, возле Белозера, от туда из Онеги на Итиль попасть можно.
— О как! Ещё и Волга, ну Итиль этот ваш, есть! Ещё лучше. А теперь давайте глянем, схематически, как эти пути стоят, да где мы относительно них находимся, — я грубыми линиями начал разрисовывать листок кружочками-озерами, линиями-реками, точками населённых пунктов, аж до Белого моря нарисовал, — Вот теперь смотрите. Мы вот тут, это все понятно, я надеюсь? И что получается?…
— А получается, что мы сильно в отдалении стоим, — заключил Лис, — неудобно к нам идти. Только по озеру, летом, в остальное время к нам только верхом. Они-то зимой сани по рекам замёрзшим ведут, вот как раз по Свири — можно, а к нам — буреломы.
— Вот! Получается, что медвежий угол, в котором Москва находится, заперт практически три четверти года.
— Дорогу бы оттуда проложить… — Буревой дорисовывал на схеме наши окрестности, это ему думать помогало.
— Опасно, пройти дружина сможет, — Кукша все думал про оборону.
— Войско-то как раз и верхом пройти может, как тот боярин. Разницы тут нет, — парировал Святослав, — или летом, по озеру…
Опять закипели споры, идея наличия в Гребцах «нематериальных» ресурсов, в виде положения удачного, уже не обсуждалось, говорили про использование этого самого ресурса. Я же продолжал дорисовывать мини-карту.
— Вот так если дорогу проведём, напротив Гребцов, на северной стороне Свири, форпост, ну, передовой пост, поставим. Вот тут дорога ветвиться будет, пойдёт на север и к нам, на запад. В такой конфигурации мы получим выход ко всем торговым путям, к чуди, к Новгороду, к Балтике, но сами при этом в стороне останемся…
— Так где ветвиться будет, надо тоже передовой твой пост ставить, — добавил Кукша новую точку.
— И вот тут дорогу провести, и вот тут, — народ раздухарился, листок покрывался новыми глобальными планами.
— Ну а Гребцам-то с того чего? Добролюб да Рюрик что поимеет? — Буревой был прав, надо и им «кость бросить».
— А поимеет он вот что, — после двадцати минут мозгового штурма выдал я, — во-первых, торговлю всю свою внешнюю мы пока через Гребцы проводить станем. Место у них удобное, пути купеческие пересекаются. Плюс перепродажей займутся, нам животину покупать станут, за лодки для Рюрика. Со своими судами мы на рынок выходить не станем, не кривись, Лис, нам это не надо. Вот и получиться, что Гребцы станут транзитным селом, так тоже
