взгляд Роса. «Что?» — взглядом спросила его. «Ты с тенью слилась! Полностью!» — тихо шепнул близняшка. С тенью? Как Храбр? Ура, научилась!
— Отава, ты не ответила! — перебил девочку Рыж, сердито складывая на груди руки.
Девочка притихла:
— Собина попросила отнести тебе поесть. Ну мы с близняшками…
Вдруг откуда-то выскочили две худенькие светловолосые малышки-близняшки и с радостными криками пошлепали к воришке. Рыж, присев, обнял девочек. Освободившись от них, с невеселой улыбкой посмотрел на гостей и представил:
— Вот эта одинаковая парочка озорниц: Рада и Рута, — девочки весело рассмеялись. — Это Отава. Но они сейчас… — строго посмотрел на старшую девочку, не сводившую свои веселые шоколадного цвета глаза с Роса. Братик весело подмигнул, заставив её рассмеяться. А вот по лицу Дара Света не могла прочитать, что он думает о родственниках их воришки. Он просто оценивающе посматривал на Рыжа.
— Отава! — окликнул Рыж и, дождавшись, когда девочка снова обратит на него внимание, продолжил, — отправятся домой. Так?
— Не-а! — замотала головой Отава. Малышки повторили её движение. — Мы хотим познакомиться с твоими друзьями, — и, схватив Светика и Роса за руки, потянула за собой. Близняшки пошлепали следом. — Пойдёмте. Покажу убежище Рыжего. Самого лучшего вора Никлота!
— Самого лучшего вора? — донёсся за спиной голос Дара.
— А то как же! — вот только прежних ехидных ноток в тихом голосе парня не было.
— Не очень-то ты рад нашему знакомству с твоими сестрами.
Ответ воришки Света не услышала. Да и был ли он?
Отава оказалась весьма разговорчивой. Убежищем являлся подвал старого большого дома, некогда принадлежавшего торговцу. Попасть можно было через несколько входов, часть из которых знал лишь Рыж. За три года он обжил только одну комнату подвала.
Напротив входа у стены небольшая железная печка, трубу которой Рыж вывел наружу, рядом стопка дров. Большой деревянный ящик, накрытый местами заштопанным тюлем, служил ему столом. На нём сейчас лежал узелок, от которого вкусно пахло свежеиспечённым хлебом. Сломанный старый диван, видимо, кем-то выброшенный, был придвинут к стене. На полу лежали половички, созданные, как пояснила Отава, Собиной, мамой близняшек, из разноцветных полосок старой ткани.
Светик вытянула руку из руки Отавы и отстала. Чего, кажется, девочка не заметила, всё её внимание было направлено на Роса. На умоляющий взгляд брата, которому воспитание не позволяло обидеть девочку, Света лишь улыбнулась и развела руками. Мол, сам справляйся.
Сама Светик решила выяснить всё о жизни Рыжа. Интересно ведь! И вцепившись в руку, наподобие Отавы, потянула его в сторону. Дар строго глянул, но останавливать не стал. Направился к Отаве, Росу и малышкам.
Воришка отнекивался, как мог, но, в конце концов, сдался. Усевшись на один из ковриков, взмахом руки пригласил присоединиться её. С обречённым вздохом спросил:
— Что ты хочешь знать?
— Всё!
— Родился в восемнадцатом году тринадцатого века посохов, — покорно начал рассказывать воришка и тут же был радостно перебит:
— Год второго лиса! Ух ты! А ты ведь, и правда, похож на лиса. Рыжий, хитрый, ловкий... Всё! Я буду тебя называть Лис!
— Эй?!
— Тебе можно давать прозвища, а мне нет? — Светик обиженно засопела.
— Ладно, ладно, — отмахнулся Рыж. — Лис, так лис. Хотя бы не кролик, какой-нибудь, — недовольно помотал головой. — Я знал, что у зимидарцев календарь не как у людей. Но не до такой же степени!
— А что тут непонятного? Цикл, как и в империи, состоит из четырех веков: Посоха, Чаш, Монет и Меча. Только дальше у вас идет простой счет годам в каждом веке, а у нас век еще делится на десять кругов по десять лет. В круге каждый год относится к какому-нибудь животному. Этот календарь был создан давным-давно, объединив имперское летоисчисление и родовое. Я вот в год медведя родилась. Но у нас, в Зимидаре, у тех, у кого есть родовая кровь...
— Родовая кровь?
— Предки были из коренных жителей полуострова, — с улыбкой пояснила Светик. Про свой Зимидар она была готова говорить бесконечно. — Сейчас, конечно, редко встретишь, кто не в родстве с древними племенами. Все давно перемешались. А вот в первое время возникновения царства много было пеневийцев, пришедших вместе с Сивером. О чём я? Ах да, у нас характеры с годом рождения не связаны. В пятнадцать лет узнаём свой кровный тотем зверя, являющегося нашей сущностью.
— Тотем? — снова удивился воришка.
— Ой, извини, — Светик испуганно глянула на Дара. Цесаревич внимательно слушал Отаву и, кажется, ничего не заметил. Светик с облегчением вздохнула и шёпотом пояснила: — Об этом нам нельзя говорить. Тайна! Рассказывай дальше.
Рыж удивлённо приподнял брови, но настаивать не стал. А вот Светик на его месте не удержалась бы.
