Тогда же. Анна Сергеевна Струмилина. Маг разума и главная вытирательница сопливых носов.
Я не очень-то хотела идти с отцом Александром, но он мне сказал, что, когда он будет заниматься американками, ему потребуется ассистент. Ну не Димку же ему с собой звать? У Ники, между прочим, способности к магии разума вообще нулевые. Темная Звезда – она и есть Темная Звезда. Когда мы поднялись на вершину дюны, чтобы оглядеться и отыскать американок, то увидели сразу их всех троих. Мы смотрели на них, а они наблюдали за купающимися в море детьми. Непроизвольно я настроилась на волну этой Мэри (или, может быть, это она слишком «громко» думала) и прочувствовала все то, что эта женщина собиралась делать с Димкой только для того, чтобы разузнать наши тайны. Ее не смущало то, что перед ней маленький беззащитный мальчик. Нет, она с наслаждением воображала, как будет причинять боль ему и другим детям только для того, чтобы узнать несколько малозначительных подробностей. И ее подруги тоже были не лучше, они поддерживали ее и одобряли.
Непроизвольно взяв за руки Нику и отца Александра, я вдруг почувствовала, что таким образом передаю им содержимое отвратительных мыслей Мэри и в ответ получаю их поддержку: ледяное спокойное сочувствие отца Александра и огненный гнев Ники. Не сговариваясь, мы вместе сделали первый шаг, за ним еще и еще. Спешить особо было некуда – в мыслях Мэри отчетливо прослеживались не только садистские намерения по отношению к детям, но еще и страх перед амазонками, в присутствии которых американки опасались переходить от своих ужасных мыслей к делу.
Потом вдруг Мэри обернулась, на ее лице появилось выражение ужаса и отчаяния, и все три американки вдруг развернулись и, тяжело топая обутыми в ботинки ногами, побежали от нас вдоль берега, мимо отдыхающих и нежащихся на вечернем солнышке амазонок… Зря они это. Ника подняла руку в повелительном жесте – и амазонки, которые почитали ее как любимую старшую сестру и вторую мать, вскочили со своих мест и, превратившись вдруг из разнеженных сибариток в разъяренных гончих, стремительно кинулись на перехват. Нет, они не били американок и специально не причиняли им боль, но скрутили их так, что те без разрешения не могли даже пошевелиться. Вот в таком виде их всех троих, задыхающихся от ужаса и брызжущих пеной изо рта, и подвели к нашей троице. Тем временем Димка, Ася, Митя, Яна и обе деммки тоже заметили эту нездоровую возню и начали выходить из воды. Когда амазонки кого-то ловят большой группой, это очень шумно.
Первой к отцу Александру подвели Мэри. Две амазонки, которые ничуть не стеснялись своей наготы, держали ее с двух сторон, завернув руки за спину, а третья держала женщину за шею, не давая той вертеть головой. Глаза Мэри были выкачены и абсолютно безумны, с губ падала пена, как при эпилептическом припадке, но только это была не эпилепсия – совсем не те симптомы. Неужели и в самом деле в душе ее поселился дьявол, и именно этим объяснялся такой болезненный и страшный вид ее Эго?
Отец Александр посмотрел на женщину, оттянул ей веко и проверил пульс, после чего покачал головой.
– Дело плохо, – сказал он амазонкам, – поставьте ее на колени и держите крепче. И вы, Анна Сергеевна, пожалуйста, внимательно следите за происходящим, а потом мне все расскажете. Ну что же. Начали!
Амазонки силой заставили Мэри опуститься на колени, после чего отец Александр возложил на ее запрокинутую голову свою правую руку и начал читать молитву, размеренно и четко проговаривая каждое слово:
– Во Имя Отца и Сына и Святого Духа! Боже Вечный, избавивший род человеческий от пленения дьявольского, избавь дочь Твою Мэри от всякого действия духов нечистых, повели нечистым и лукавым духам и демонам отступить от души и от тела дочери Твоей Мэри, и больше не пребывать в ней отныне и присно и во веки веков. Да бегут они от имени Твоего святого, и единородного твоего Сына, и животворящего твоего Духа, от создания рук Твоих. Да очищена она будет от всякого искушения дьявольского, преподобно, и праведно, и благочестно поживает, сподобляем пречистых тайн единородного Сына Твоего и Бога нашего: с Ним же благословен ecи, и препрославен, с Пресвятым, и Благим, и Животворящим Твоим Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
С каждым словом возникшее вокруг его фигуры бело-голубое сияние все усиливалось, а Мэри начинала бить все более и более крупная дрожь, а с губ ее с новой силой закапала вспененная слюна. Потом Мэри принялась вырываться из удерживающих ее рук, но амазонки были значительно сильнее и держали ее очень крепко. С самого начала подключившись к процессу на уровне особого зрения, я видела, как стекающий с руки отца Александра божественный огонь выжигает из сознания Мэри весь захламляющий его мусор, как визжат и дергаются ожившие картинки извращений, а лохматое и неумытое Эго корчится от боли, катаясь по полу, прямо на глазах обретая все большее и большее человекоподобие. Никакого дьявола я там не увидела, но это и к счастью.
Наконец все кончилось, бело-голубой огонь вокруг чела отца Александра немного пригас, а Мэри обессиленным мешком мяса и костей опустилась на землю.
– Отпустите ее, – сказал амазонкам отец Александр, взмокший так, будто он не прочитал короткую молитву, а таскал мешки с картошкой, – Анна Сергеевна, проверьте, пожалуйста, что получилось?
Амазонки аккуратно уложили американку на спину, и, нагнувшись над ней, я убедилась в том, что с женщиной все благополучно и она крепко спит. В то же время сознание ее было полностью очищено от всего того хлама, который загромождал его раньше, а в том уголке, где должен был присутствовать Бог, сейчас лежала раскрытая книга и горела зажженная свеча, распространяющая вокруг себя теплый, чуть колышущийся свет.
С Мэри действительно все было благополучно, о чем я и сказала отцу Александру. Удовлетворенно кивнув, он попросил, чтобы к нему подвели Луизу,
