– Тоха, что случилось? Почему я тебя не чувствую? Ты внутри?
– Я-то внутри. Но вот эльфы местные нас, похоже, кинули. Прямо через своё потное бедро. Спёрли у меня сеточку и срулили в закат.
– То есть, ты сейчас без сети?
– Получается так.
– Тогда извини, но ты не можешь быть пилотом транспорта.
– Зашибись!
– Не получится. Я стационарно укреплён и даже манипуляторов нет.
– Да я не в этом смысле. Не нужно мне, чтобы ты зашибся. Это междометие, выражающее эмоции.
– Тогда согласен. Новость действует как удар, так что твоё междометие полностью соответствует ситуации.
– А ещё у меня всё болит, как у колобка с похмелья.
– Голова?
– И голова тоже. А ещё руки, ноги, живот. Одно место здоровое осталось и то мне сейчас ни к чему.
– А медкапсула? Аграфы оставили у нас на борту свою медкапсулу. Причём не старую, а нового образца.
– Так я только что из неё вылез.
– Так не бывает, Тоха. Или ты здоров, или искин капсулы тебя не выпустит.
– Вот свяжись с ним и спроси.
– Не могу. Радиошунт у неё до линии сетки не дотягивается. Её бы на локоть влево подвинуть.
– Это на полметра?
Внезапно с места сорвался один из дроидов, подскочил к капсуле и начал её натужно пихать. Пара минут, и всё было сделано. Медкапсула, подарок аграфов, стояла ровно на полметра правее.
И тут в дверь постучали. Даже не так. Замолотили, будто выбить её кто хотел.
– Иду! – прямо как дома ответил я и поплёлся на заплетающихся ногах к шлюзу.
Ну кто там ещё мог быть? Конечно, Трокс.
– Ты не слишком загордился, парень?
Бригадир выглядел не то, чтобы сердитым, так, недовольным. Да и на лице его не читалось ни злости, ни прочего гнева. Было бы – я бы увидел. Морда вон, как альбом для рисования, все эмоции крупными буквами. И сейчас только обида и немного зависти.
– Ты о чём?
– Работать больше совсем не будешь? Можно Икарус твой следующему передавать?
– Э… подожди, Трокс. Я не загордился. Просто что-то со мной эти ушастые сделали, только час назад в себя пришёл.
– Ну и как нейросеть? Мысли уже читаешь? Пятна на солнце разглядеть можешь? Или чёрные дыры?
– Ага, размечтался!
Надо было видеть, как его широкая, не круглая, а наоборот, чуть растянутая скулами по горизонтали физиономия мгновенно вытянулась. Будто кто мячик для регби перевернул и на попа поставил.
– Я же говорю, только очнулся. Эти сволочи старую сеть с меня сняли, а вместо неё какую-то гадость воткнули, такую, что я как с похмелья себя чувствую.
– Так в медкапсулу ложись.
– Блин, я из неё только вылез!
– И что? – он так и не понимал.
– И ничего. Так же хреново. Башка болит, руки-ноги дрожат, живот крутит.
– Да… лететь-то сможешь?
– А куда деваться? Деньги просто так в карман не упадут.
– Да, кстати, насчёт денег. За шлюпку и капсулу тебе дали премию. Пятьдесят тысяч. – Он замялся. – Ну, как – дали. Списали с долга.
– Блин, вот жмоты! А на карточку? Ничего?
– А на карточку, брат, сам зарабатывай. Можешь – лети. Не можешь, я тебя на другой участок перекину. Например, металлолом с рудой в концентратор загружать.
– Эй! Ты чего? Я тебе дроид что ли?
Трокс захохотал так, что, по-моему, задрожали даже стенки Икаруса.
– Нет, не лопатой кидать, – и ржёт, паршивец. – Разумный там нужен, чтобы эти железные болваны по запарке ничего лишнего в приёмник не загрузили.
