Ласточки вскипят.Всей купой в сумрак вступит тополь.Слух пронесется по верхам,Что, сколько помнят, ты – до шведа.И холод въедет в арьергард,Скача с передовых разведок.Как вдруг, очистивши обрыв,Ты с поля повернешь, раздумав,И сгинешь, так и не открывРазгадки шлемов и костюмов.А завтра я, нырнув в росу,Ногой наткнусь на шар гранатыИ повесть в комнату внесу,Как в оружейную палату.1927
Эпические мотивы
Жене
Город
Уже за? версту,В капиллярах ненастья и вереска,Густ и солон тобою туман.Ты горишь, как лиман,Обжигая пространства, как пересыпь,Огневой солончакРастекающихся по стеклуФонарей, – каланча,Пронизавшая заревом мглу!Навстречу курьерскому, от города, как от моря,По воздуху мчатся огромные рощи.Это галки, кресты и сады, и подворьяВ перелетном клину пустырей.Всё скорей и скорей вдоль вагонных дверей,И – за поездВо весь карьер.Это вещие ветки,Божась чердаками,Вылетают на тучу.Это черной божбоюБьется пригород Тьмутараканью в падучей.Это Люберцы или Любань. Это гамШпор и блюдец, и тамбурных дверец, и рамО чугунный перрон. Это сонный разбродБутербродов с цикорной бурдой и ботфорт.Это смена бригад по утрам. Это спорЗабытья с голосами колес и рессор.Это грохот утрат о возврат. Это звонПерецепок у цели о весь перегон.Ветер треплет ненастья наряд и вуаль.Даль скользит со словами: навряд и едва ль –От расспросов кустов, полустанков и птах,И лопат, и крестьянок в лаптях на путях.Воедино сбираются дни сентября.В эти дни они в сборе. Печальный обряд.Обирают убранство. Дарят, обрыдав.Это всех, обреченных земле, доброта.Это горсть повестей, скопидомкой-судьбойЗанесенная в поздний прибой и отбойПодмосковных платформ. Это доски мостковПод кленовым листом. Это шелковый скопШелестящих красот и крылатых семянДля засева прудов. Всюду рябь и туман.Всюду скарб на возах. Всюду дождь. Всюду скорбь.Это – наш городской гороскоп.Уносятся шпалы, рыдая.Листвой оглушенною свист замутив,Скользит, задевая парами за ивы,Захлебывающийся локомотив.Считайте места. Пора. Пора.Окрестности взяты на буфера.Окно в слезах. Огни. Глаза.Народу! Народу! Сопят тормоза.Где-то с шумом падает вода.Как в платок боготворимой, где- тоДышат ночью тучи, провода,Дышат зданья, дышит гром и лето.Где-то с шумом падает вода.Где-то, где-то, раздувая ноздри,Скачут случай, тайна и беда,За собой погоню заподозрив.Где-то ночь, весь ливень расструив,На двоих наскакивает в чайной.Где же третья? А из них троихБольше всех она гналась за тайной.Громом дрожек, с аркады вокзала,На краю заповедных рощ,Ты развернут, роман небывалый,Сочиненный осенью, в дождь.Фонарями, – и сказ свой ширишьО страдалице бельэтажей,О любви и о жертве, сиречь,О рассроченном платеже.Что сравнится с женскою силой? Как она безумно смела!Мир, как дом, сняла, заселила,Корабли за собой сожгла.Я опасаюсь, небеса,Как их, ведут меня к тем самымЖилым и скользким корпусам,Где стены – с тенью Мопассана.Где за болтами жив Бальзак,Где стали предсказаньем шкапа,Годами в форточку вползав,Гнилой декабрь и жуткий запад.Как неудавшийся пасьянс,Как выпад карты неминучей.Honny soit qui mal у pense:[9]Нас только ангел мог измучить.В углах улыбки, на щеке,На прядях – алая прохлада.Пушатся уши и жакет.Перчатки – пара шоколадок.В коленях – шелест тупиков,Тех тупиков, где от проходок,От ветра, метел и пинковБоярышник вкушает отдых.Где горизонт, как рубикон,Где сквозь агонию громленойРябины, в дождь бегут бегомСвистки и тучи, и вагоны.1916
Уральские стихи
1. СтанцияБудто всем, что видит глаз,До крапивы подзаборной,Перед тем за миг пиласьСладость радуги нагорной.Будто оттого синельИз буфета выгнать нечем,Что в слезах висел туннельИ на поезде ушедшем.В час его прохода стольНа песке перронном людно,Что глядеть с площадок боль,Как на блеск глазури блюдной.Ад кромешный! К одномуГибель солнц, стальных вдобавок,Смотрит с темечек в дымуКружев, гребней и булавок.Плюют семечки, топчаМух, глотают чай, судача,В зале, льющем сообщаС зноем неба свой в придачу.А меж тем наперекорЧерным каплям пота в скопе,Этой станции средь горНе к лицу названье «Копи».Пусть нельзя сильнее сжать(Горы. Говор. Инородцы),Но и в жар она – свежа,Будто только от колодца.Будто всем, что видит глаз,До крапивы подзаборной,Перед тем за миг пиласьСладость радуги нагорной.Что ж вдыхает красотуВ мленье этих
