– Слушаюсь, господин штаб-капитан!
Взяв с собой еще одного станичника, урядник отправился выполнять приказание офицера, остальные побежали к тому месту, где сампан должно было вынести к берегу. Дождавшись, когда судно ткнется в речное дно, станичники во главе с офицером поспешили к его борту, хоть глубина в этом месте доходила им до пояса, а низкорослому штаб-капитану и вовсе было по грудь.
– Помогите!
Кто-то из уже взобравшихся на палубу станичников, подхватил офицера за шиворот и буквально втащил его на борт. Еще не успев отдышаться, Алекс распорядился.
– Ищите Люньюшаня и любые бумаги!
Увы, поиски оказались безрезультатными, кроме нескольких листов бумаги, покрытых непонятными иероглифами, ничего найти не удалось. Ни самого посла Люньюшаня, ни столь необходимой штаб-капитану карты с подписью полковника Лемкова. Только усилий и все зря! В этот время, урядник притащил выловленного из реки цинца. Как и полагал офицер, им оказался толмач, вовремя сиганувший с сампана в воду и, тем самым, избежавший станичной пули.
Не раздумывая, сходу, Алекс зарядил цинцу в ухо.
– Где Люньюшань?!
Еще до того, как офицер успел врезать ему еще раз, цинец завопил.
– В лодке! Он уплыл в лодке!
Как выяснилось, часа четыре назад, господин посол приказал остановить одну из рыбацких лодок, пересел в нее со своим помощником, прихватив наиболее ценную часть бумаг и, приказав сампану следовать за ним, поплыл впереди. Расчет полностью оправдался, цинская лиса проплыла у них под носом, камнем можно было докинуть, и никто на эту лодку не обратил внимания, сосредоточившись на пустом сампане.
– Лодки на воду!
– А с этим что?
Молодой толмач с ужасом ожидал решения своей участи.
– Возьмем с собой! Авось доведется еще с Люньюшанем словом перемолвится.
Погоня. Томительное ожидание сменилось горячкой короткого боя и лихорадочного обыска сампана. Теперь же все опять зависело от времени и скорости, станичники гребли, как черти. Алекс же попытался припомнить, как выглядела лодка, ушедшая вниз по течению минут за двадцать до сампана. Обычная для этих мест, почти такая же в какой сейчас находился он сам. Две пары весел, двое гребцов и да, еще двое на корме! Только свои чиновничьи наряды скрыли под рыбацким тряпьем!
Штаб-капитан посмотрел на скорчившегося, на дне лодки толмача, тот поймал его взгляд и заискивающе улыбнулся. Противно. Очень хочет жить человек, ничего странного, и все равно противно. А ведь какой гордый был и исполненный собственного достоинства, когда состоял при особе посла по особым поручениям империи Цин господина Люньюшаня. Сейчас же готов продать своего благодетеля только за обещание сохранить его драгоценную шкурку в целостности.
– Лодка!
Хитер, ох хитер оказался господин имперский посол. Услышав звуки стрельбы, он понял, руоссийцы пришли именно за ним. И не надеясь на молчание попавших в плен подчиненных, выкинул очередной трюк. Вместо того, чтобы изо всех сил уходить от погони, он решил спрятаться в прибрежных кустах и переждать. В принципе, расчет был верным, гребцов у станичников будет больше и они будут куда более мотивированными достичь нужного результата, чем случайные рыбаки, с каждым взмахом весел удаляющиеся от родной деревушки.
Если бы не острый глаз урядника Меремеева, станичники проскочили бы мимо. И вот тут Люньюшань совершил главную ошибку в своей жизни. Не решился сразу уйти в лес. Не привык господин посол к дикой тайге, где водятся опасные хищники. Да и оружия у них с помощником никакого не было, если не считать мало на что годные церемониальные мечи. Потому и решил отсидеться в лодке, а когда лодку заметили, предпринимать что-либо стало поздно.
– Тубус! Тубус ловите!
Поняв, что обнаружены, помощник господина посла швырнул тубус с драгоценной картой в воду, надеясь, что течение унесет их или попавшая внутрь вода размочит бумагу, сделав документы бесполезными. Пока вторая лодка вылавливала тубус, с первой прогремели выстрелы. Не прицельно, чтобы над головой, сшибая ветки. От этого идея сбежать из головы выветривается моментально.
– Стоять!
Руоссийского посол с помощником не знали, но суть приказа не понять не могли, замерли, не сделав и десятка шагов к спасительному лесу. Оба цинских рыбака скрючились в своей лодке, всем своим видом выражая покорность судьбе и белым господам с северного берега реки. Сейчас было не до них, с винтовкой в руках штаб-капитан спрыгнул на берег. В сапогах хлюпнула набравшаяся в них вода. «Как бы важный орган не простудить накануне свадьбы».
