мужчина. Как знал Эмек, тот принадлежал брату. А когда разговор зашел о самом Эмеке, любопытный предвечный решил остаться и дальше незамеченным, но Лейти ничего толком не сказал, зато и недовольства не выразил, тоже неплохо. А вот мужчина по имени Рейнер удивил. Оказывается, человек не просто в курсе беды Кофи, но и расстроен ею. Эмек решил сообщить брату о своих наблюдениях, а пока у него было занятие поинтересней. Предвечный дождался, когда претенденты завернут за угол и резко метнувшись вперед схватил Лейти за талию и, подняв, прижал к своей груди.
— Хорошенький мой, — Эмек потерся щекой о пушистую макушку.
— Тьфу, напугал, — выругался Лейти и тут же расслабился, поняв, в чьих руках оказался.
Руки мальчишки уперлись в плечи предвечного, не отталкивая, скорее опираясь для надежности.
— Кажется, я лишний, пойду… куда-нибудь, — Рейнер подмигнул обернувшемуся Лейти. Предвечный на мужчину внимания не обратил, и пожарный отправился по своим делам — в душ и переодеться.
Эмек подхватил под попу мальчишку и довольно ему улыбнулся, впрочем, острые зубы благоразумно не демонстрируя. Ни к чему нервировать Лейти, а вот отпускать своего претендента Эмек даже и не думал.
— Вообще-то, я и сам стоять в состоянии, — возмутился мальчишка.
— Но мне так приятнее, — звездочки в глазах заблестели ярче. — Поцелуешь?
Лейти фыркнул и потянулся к губам мужчины. Мягко, не торопясь, принялся их ласкать своими, впрочем, уже почти привычно старался даже не задевать страшных, слишком острых зубов. Пальцы сами собой зарылись в тяжелый шелк волос то ли лаская, то ли просто разрушая прическу, на которую Эмек потратил утром почти полчаса. Лейти периодически открывал глаза, чтобы полюбоваться на загорающиеся и гаснувшие звезды в глазах предвечного.
Эмек облизнулся и чмокнул Лейти в подбородок, тихо попросил:
— Осторожней с волосами, некоторые украшения в них колются и могут порезать, а иногда и отравить, — предвечный подошел к только что образовавшемуся в стене окну и усадил на подоконник мальчишку, так его можно было не только целовать, но и обнимать, чем Эмек и воспользовался, сразу пристроил ладони на талии и начал легко поглаживать бока. — А чего ты так быстро согласился поцеловать? Я уж ждал фейерверка, торгов и сопротивления.
— Встречный вопрос: а почему ты не начал приказывать, хотя мог бы не возиться с просьбами? — чуть наклонив голову набок, спросил Лейти. — По большому счету, сделку с проводником я заключил, лучше Рейнера понимая, что меня ждет. Целоваться с тобой мне нравится, это первое; второе, подкупает, пусть и чисто номинальная, возможность выбора.
— Потому и не приказываю. Я сам ценю свободу, и моя тоже относительная, — улыбка стала печальной. — И мне важно знать, что тебе приятно. Не бойся, я не обижу за так.
Эмек потянулся за новым поцелуем и просительно замер у самых губ, пальцы погладили коленки.
Мальчик, не раздумывая, поцеловал такие близкие губы, но руки предвечного со своих коленей убрал. Помня об опасных заколках, Лейти ограничился тем, что обнял Эмека за шею, притягивая ближе.
В этот раз язык Эмека скользнул между губ мальчишки, пощекотал, подразнил самый кончик языка Лейти и тут же скрылся. Руки уперлись в широкий подоконник: вроде и придерживают, не давая убежать, но и не настаивают, учтя пожелания Лейти.
Претендент, набравшись смелости, провел языком по острым зубам, которые тут же приоткрылись в безмолвном приглашении. Ладони Лейти уже не просто обнимали, они поглаживали по спине сквозь ткань. Чуть помедлив, мальчишка все же принял приглашение и углубил поцелуй, невольно поражаясь тому, что такие острые на вид зубы не ранят язык.
Эмек совершенно спокойно выполнял роль пособия для тренировки и не пытался перехватить инициативу, только ласкался в ответ, открывался и наслаждался тем, как уверенней ведет себя с ним мальчишка. Почему-то именно это казалось важнее всего. Лейти действовал не спеша, чувствовалась его неопытность, но парень быстро учился и смелел с каждым касанием. Не прерывая поцелуй, он уже не гладил спину сквозь ткань, попытался протиснуть ладонь за ворот рубашки, затем расстегнул пару пуговиц и добрался до теплой кожи предвечного, тихо застонав тому в рот.
Эмек задышал чаще. Действия Лейти будоражили кровь, голос волновал тело. Предвечный не выдержал, ладони легли на бедра, резким рывком Эмек подтянул мальчишку к себе и вжался пахом в пах. Язык жадно сплелся с языком Лейти, глухой рык, и Эмек перехватил лидерство.
Мальчишка напрягся, неоднозначно чувствуя, насколько сильно предвечному нравится происходящее и протестующе замычал, упираясь ладонями в плечи. Только мужчина не спешил отпускать, а страх отступал, под напором чужого желания, и Лейти начал вновь расслабляться. Эмек, чутко следивший за реакциями Лейти, сбавил напор, но действия стали откровенней. Он забрался ладонями под рубашку парня, пальцы затанцевали по спине и ринулись вниз. Рука сжала маленькую аккуратную ягодицу.
Лейти ничего не оставалось, как сдаться, привыкая к тому, что руки предвечного трогают его, где им угодно и как угодно. Впрочем, неприятно не было, только слишком близко, слишком откровенно, и мальчик покраснел, стараясь особо не шевелиться. Эмек дорвался губами до шеи, руки вновь перебрались на поясницу, предвечный поцеловал в ямочку за ушком, а затем задрал футболку на Лейти и накрыл ртом маленький темный кругляшок соска, пощекотал твердую вершинку языком.
