— Стоп… Пожалуйста, остановись, — забормотал Лейти.
Эмек затих где-то в районе живота. Его частое дыхание щекотало кожу, но предвечный больше не двигался. Постояв так с полминуты, он выпрямился и посмотрел на парня сверху вниз, погладил по щеке и медленно, чтобы не испугать, обнял.
— Хорошо. Я остановился.
Теплые ладони успокаивающе гладили по плечам и спине. Эмек и сам понял, что увлекся, просто Лейти отвечал так искренне, неумело, но с чувством, и целовался так жарко, что мозг поплыл. В груди часто колотилось сердце, и Эмек чувствовал такое же быстрое биение сердца мальчишки. Предвечный тихой лаской старался успокоить их обоих, вернуть пошатнувшееся равновесие. Лейти обнял его в ответ, уткнувшись лицом в грудь и тихо пробормотав:
— Спасибо, — и тут же переменил тему на более безопасную: — Как вы сами не теряетесь в этом доме? Он ведь меняется, я точно помню, что окна за моей спиной не было. А слуги, способные разговаривать, тут есть?
Эмек поцеловал мальчишку в висок и нехотя отстранился.
— Дом захотел с тобой поиграть, поэтому вел тебя другой дорогой, — улыбнулся предвечный. — Наверное, это из-за меня, ты мной пахнешь, а я иногда люблю менять окружающую реальность. Дому нравится такое внимание, и он решил к тебе присмотреться. В общем-то, окно появилось, потому что я захотел. Слуги все разные и не только мои. Одни говорят, другие нет. Молчаливых больше, нам так спокойней.
— Я тебя, собственно, чего искал, хотел забрать с собой на тренировку. Сейчас пробежимся километров пятьдесят, потом по две тысячи прыжков, отжиманий, подтягиваний, подъема корпуса, — спокойным тоном перечислял Эмек, — и пойдем на обед.
— Думаю, после этого обед мне не понадобится, — чуть ошалело ответил Лейти. — Я просто умру в процессе — и все.
— Не умрешь, — хмыкнул предвечный, звездочки озорно блеснули. Эмек полюбовался удивленно-испуганным видом Лейти, чмокнул в кончик веснушчатого носа и пояснил, — я шучу. Просто хочу еще побыть вместе. Пока я спаррингую, постоишь рядом, посмотришь?
— С удовольствием, но при одном условии, — мальчик прищурился. — Ты меня поучишь потом драться. Согласен?
Эмек, которому не только польстило любопытство Лейти, но и желание оказаться у него в учениках, быстро кивнул и, сняв мальчишку с подоконника, потянул за собой в парк. Ничего не может быть лучше тренировки на свежем воздухе! Разве что потом принять ванную вместе, но стеснительному Лейти лучше пока не знать о подобных планах. Улыбка предвечного стала шире, а скорость шага увеличилась.
*****
Пай стучала в комнату к Кофи минут десять, и когда Рейнер открыл двери, с порога спросила, небрежно стряхивая пепел на ковер:
— Где те кожаные штаны?
Мужчина посторонился, впуская женщину в комнату.
— Кажется, я их в ванной бросил. Зачем они?
— Сейчас дежурят двое судей: Джейми и Рок. Если первый вообще еще мальчишка, то у второго за последние несколько тысяч лет не было ни одного приговора, кроме казни. Нужно его заманить домой, процесс над Кофи уже идет, — Пай подмигнула. — Надевай, и пошли! По ходу поймешь.
Рейнер дураком не был и, куда клонит Пай, понял почти сразу, но даже влезая в обтягивающие до невозможности узкие штаны, надеялся, что заблуждается. Пай выглядела суровой и решительной, так что шанса отвертеться или предложить альтернативный вариант, который, кстати, надо еще придумать, а время поджимает, не выпало. Мужчина встал перед Пай полностью готовый к злоключениям, через силу скинул рубашку и скрестил на обнаженной груди руки.
Ловко ухватив мужчину за руку, Пай потянула его за собой, по ходу поясняя:
— У Рока есть супруг, весьма экспрессивный, ревнивый молодой человек. Я выдам тебя за претендента для предвечного. Боюсь, что ближайшие пару недель Рок проведет дома, пытаясь наладить мир в их буйном семействе.
— О, Господи, — не сдержался Рейнер, — на что ты меня подписала… Ладно, поторопимся к этому Року. Но учти, вертеть перед ним задницей я не буду!
Пай рассмеялась, переступая порог дома, и тут же из тела женщины во все стороны полезли оранжевые нити. Через минуту голос мохнатого колобка раздался в голове мужчины: «А это и не понадобится. Просто стой рядом со мной и желательно молча. Пошли, нам недалеко».
Рейнер ускорил шаг, постоять спокойно — это ему под силу. Ухмыльнувшись скорой авантюре, мужчина подивился: он еще и суток не провел в этом доме с предвечными, а уже ввязался во что-то, хотя собирался тихо и мирно изображать живую мебель в течение двух месяцев, после чего вернуться домой и выяснить, есть ли у него работа или из пожарки уволили за прогулы. Теперь же он с превращающейся в мохнатый колобок женщиной пытается спасти от казни навязанного судьбой хозяина. Рейнер бросил долгий взгляд на Пай. Как заметил мужчина, многие из местных существ и слуг, если и не все, имеют вовсе не белоснежно-чистое прошлое, а ведь Пай упоминала, что в другой жизни была человеком из мира пожарного и даже видела Рейнера. Интересно, какое прошлое у нее?..
«У меня? Я убила своего сына», — безразлично отозвалась проводник, уловив мысли о себе, и открыла двери чужого дома не стучась. На пороге тут же возник домовой, маленький, зеленый, похожий на сухофрукт старикашка и замахнулся веником.
