Собеседник отозвался не сразу - прикидывал, видимо, как строить беседу дальше:
- Вы не хотите говорить правду. Почему, Юрий? Что не так?
- Ни одна из фраз, произнесённых мной до сих пор, - процитировал Самохин злорадно, - не грешит против истины.
Комитетчик тихонько хмыкнул:
- Простите за беспокойство, больше не отвлекаю.
Бросив бутылку в урну, студент поплёлся в зал ожидания. Сел на свободное кресло, достал планшет и принялся просматривать новости, но в памяти ничего не задерживалось. Да и вообще, в голове была звенящая пустота, словно все мысли выдуло ветром. Время шелушилось минутами, просеивалось сквозь пальцы, и когда раздался очередной звонок, он с удивлением обнаружил, что дело уже далеко за полдень.
- Ну что, - сказала Тоня, - всё в силе? Я через час примерно освобожусь.
- Да, - Юра покосился на расписание электричек, - как договаривались. Буду ждать у подъезда.
До её городка он добрался через сорок минут. Нужная улица, к счастью, была недалеко от станции, так что риск опоздать отсутствовал напрочь. По искомому адресу обнаружился нарядный восьмиэтажный дом из рыжевато-красного кирпича; ярко блестел остеклённый эркер.
Тоня в пальтишке, туго перетянутом пояском, и в длинной облегающей юбке, сбежала с крыльца и прильнула к Юре. С соседнего дерева одобрительно зачирикали воробьи.
- Ну, - спросил он, - куда пойдём? Где у вас тут концентрация злачных мест?
- А давай просто прогуляемся? Я после Марса никак природой не налюбуюсь. Тем более, сегодня последний день, когда солнце светит. Слышал прогноз? Завтра, сказали, дожди начнутся. А пока - красотища, правда же?
И в самом деле - тучи, которые утром теснили солнечный диск, к вечеру присмирели и отползли, согласившись на перемирие. Сейчас они смотрелись даже благообразно - перестали косматиться и припудрились позолотой. Небосклон на западе сиял чистотой; солнце садилось, фотографируясь на прощанье в окнах многоэтажек.
- Кстати, про Марс, - сказал Юра, шагая рядом с Тоней по улице, - всё забываю тебя спросить. Как ты объяснила родителям, что посреди семестра плюнула на учёбу и поехала развлекаться?
- Я им сказала, что поездку на факультете выиграла. Приз к празднику за пятёрки.
- И как, поверили?
- Куда они делись бы? Я на них такими честными глазами смотрела! Иногда полезно быть отличницей, вот!
Она продолжала болтать - он слушал и любовался ею, пока жёлто-красный город расстилал перед ними бульвары и переулки. А когда наползли и загустели сумерки, Тоня остановилась и, кивнув на один из домов, сказала:
- Ну вот, пришли. Это мой.
- Жаль, - сказал Юра, - как-то уж слишком быстро.
- Может, в гости зайдёшь?
- Я-то всегда готов, а родичи твои как? Не будут против?
- С чего вдруг? Мама у меня классная!
- Ага, мама классная, зато папа - сразу в табло...
Тоня прыснула:
- Откуда у вас, товарищ Самохин, столь замшелые предрассудки? И вообще, папа в командировку улетел утром. Так что...
Её браслет засветился. Прервавшись на полуслове, она показала Юре жестом - минутку, надо ответить.
- Да, мам, привет. Ага, сейчас поднимусь. Что? - Тоня, чуть улыбнувшись, покосилась на спутника. - Да, тот самый, который на фотографии... Нет, он боится, что папа его побьёт... А? Сказала, конечно, что улетел... Ладно, поняла, передам.
Завершив разговор, похлопала Юру по плечу и сказала:
- Всё, теперь не отвертишься, мама нас засекла с балкона.
- Высоко сидит, далеко глядит?
- А ты думал! Пошли знакомиться.
Товарищ Меньшова-старшая оказалась крайне эффектной худощавой блондинкой. По логике (раз Тоня - младшая дочь), ей было уже за сорок, но выглядела она на тридцатник максимум.
Придя к такому выводу, Юра сам себе удивился. С каких это пор он стал смотреть на дамочек в возрасте оценивающим взглядом? Или в нём опять пытается прорасти чужая натура из зазеркалья? Тамошний сыщик-пропойца - уже старпёр, родился вроде в семьдесят пятом, ему такая тётенька подошла бы вполне...
- Ага, значит, вы и есть вездесущий Юрий?
- Почему 'вездесущий'?
