*
В агентство «KMS Entertainment» Тао попал в 15 лет, незадолго до своего 16-летия. Тогда он грезил одной из вышедших в то время дорам, обрётших большую популярность благодаря феноменальной игре главного актера. Хуан был настолько потрясен и ошеломлен, что спал и видел себя блещущим на киноэкране. Пройдя кастинг, он стал стажером, на протяжении нескольких лет оттачивая актерское мастерство и развивая различные таланты.
Его дебютной работой стала эпизодическая роль в одном сериале, за которой последовало ещё несколько, но каждая из них была второстепенной и незначительной. День, когда ему предложили главную роль в романтической драме стал для него судьбоносным. Тао выложился на все 110%, полностью вживаясь в роль своего персонажа.
В общей сложности он почти 5 лет упорно трудился для исполнения своей мечты. И вот, когда общественное признание с началом истинного актерского пути было перед ним, всё оказалось под угрозой из-за идиотского скандала.
Безусловно, у него были тревоги и волнения из-за всей этой ситуации, в которой он оказался в подвешенном состоянии, но длительная работа научила его идти к своей цели до самого конца, не опускать рук и прикладывать все силы. Тао не страшился военной службы, со своим графиком он привык вставать рано и ложиться поздно, различные нагрузки после всех тренировок и занятий тоже не вызывали опасений, как и его физическая форма. Хуан следил за собой, регулярно посещая спортивный зал, поддерживая тело в тонусе. Он был уверен в своих силах и возможностях, но после прибытия сюда было лишь одно, что побуждало в нем панику, а именно — командор Ву, от которого точно темная аура разливался негатив по отношению к актеру. Тао смог бы пройти любые испытания и трудности, но все его естество кричало, что преодолеть те задачи, что уготовил для него глава лагеря, будет не просто.
Одного дня знакомства с Ву было достаточно, чтобы понять насколько волевой и властный этот альфа, а так же то, что командор заранее считал омегу своим врагом и в своем отношении к нему не намеревался сдерживаться и проявлять даже малую мягкость.
*
Громогласный голос, возвестивший о побудке, рокотом пронесся по казарме. Около 2-3 секунд Тао пытался включиться и осознать — Что? Где? Как? Когда? Почему? Но затем подобрался и, вскочив, принялся шустро натягивать на себя форму, как это делали солдаты вокруг. Вскользь Хуан заметил, что Чанёль уже сразу взялся его снимать, хотя у самого со сна торчали во все стороны волосы и был он в одних трусах. Правда, скоро омега понял, что Пак просто дал возможность одеться Сехуну, которому передал на время камеру, пока собирался сам.
Вспоминая озвученный вчера график, Тао понимал, что сейчас будет общее построение, зарядка, а затем 10 минут для приведения себя в порядок перед завтраком.
В отличие от журналистов, ждать Тао никто не собирался, и наспех затянув шнурки на ботинках, Хуан следом за солдатами поспешил на построение. Командовал их отделением Чонин, поэтому первое занятие прошло без эксцессов, хотя Ким, определенно следуя инструкциям руководства, поблажек омеге не давал, но такие нагрузки были Тао вполне по силам. Несколько отжиманий, приседаний и ещё пара упражнений, в принципе, такое Хуан и в спортзале каждый раз делает. Зато в итоге это заметно его приободрило и подняло настроение, так как уверенность в том, что всё будет в порядке, росла.
*
Солдаты с утренними процедурами управились достаточно быстро, Хуану же пришлось потратить больше времени, так как следовало не просто умыть лицо, но и привести себя в порядок, чтобы во время съемок он не выглядел дикарем. Служба службой, но не следует забывать, что всё это позднее будет транслироваться на экранах, и раз уж у него нет группы гримеров, следует позаботиться о своем внешнем виде самому.
К раздавшимся за спиной шагам Тао отнесся спокойно, потому что с учетом народа в казармах, визит кого-то в комнату с умывальниками неудивителен. А вот зазвучавший пренебрежительно насмешливый голос вызвал в голове омеги только одну мысль: «Началось!».
— Ну что, пацан-одуван! Готов к боли и унижению?
Обернувшись, Тао смерил с головы до ног стоявшего в начале ряда с умывальниками Ву. Командор смотрел на него с видом полного удовлетворения, торжества и насмешки. Вздернув бровь, Хуан иронично произнес, изображая чуть наивное изумление.
— Надо же, как самокритично. Не ожидал, что вы начинаете свое утро с подобной беседы с самим собой. Местный аутотренинг?
Нахмурившись и сердито сощурившись, альфа приблизился к омеге, холодно проговорив:
— Так быстро наглости набрался? Посмотрим, будешь ли таким же дерзким, когда начнутся тренировки. Уж я тебе гарантирую, мёдом жизнь не покажется!
Дурея от собственной бесцеремонности, Хуан поднял руку, стряхивая с плеча мужчины невидимые соринки и, не прерывая зрительного контакта, ухмыльнулся.
— Как скажете, командор Ву. Я весь в нетерпении.
К чести военнослужащего он, оставаясь таким же невозмутимым, неспешно убрал от себя чужую руку и ровным тоном выдал:
— Смотри, шкет, плакаться папочке я тебе не дам. Готовься.
Невозмутимо развернувшись, альфа вышел из помещения, а омега привалился к ближайшей раковине, скрещивая руки на груди и хмуро отвечая на
