животные были изнурены дорогой. К деревьям, растущим вдоль подножия холма, были привязаны лошади скотокрадов, выглядевшие ещё хуже украденного стада. Сами воры разбрелись по поляне: разводили несколько костров, собирали дрова, поили лошадей, разделывали подстреленную по дороге дичь. Отдавал приказания, расхаживая по лагерю, молодой воин в богатой одежде, сшитой минорскими портными, длинный, сухой, жилистый, с длинными чёрными волосами, стянутыми в хвост пёстрой лентой.
— Они недавно сюда прибыли, — закрывая рот ладонью, прошептал Зихий.
— И, судя по животным, они были в пути всю ночь и сегодняшний день. Видимо, очень торопятся.
— Наверно, решили рискнуть и быстрее добраться до озера Вати.
Лейрус кивнул, обводя цепким взглядом стоянку грабителей. Затем махнул рукой в сторону, где был оставлен Зеникс:
— Возвращаемся.
Присоединившись к Зениксу уже в сгущающейся после заката темноте, друзья сделали небольшой привал, чтобы отдохнуть и принять план действий. Выслушав Зихия, рассказавшего о лагере скотокрадов, гигант решительно стукнул рука об руку:
— А чего мы думаем? На конях ворваться на эту поляну, порубить всю эту сволочь, а стадо забрать!
Зихий с сомнением покачал головой.
— Их там больше десяти.
— Да хоть сто! Они нас не ждут, а я сразу десяток порубаю, как капусту, — проворчал Зеникс, поглаживая свою секиру почти с нежностью.
Переводивший взгляд с одного товарища на другого Лейрус охладил воинственный пыл Зеникса:
— Со скотокрадами мы справимся. А как быть со стадом?
— Со стадом? — удивился Зеникс.
— Длинношёрстные «золотые» коровы очень пугливы. Так, Зихий?
— Точно. У нас в Дроке, когда их выгоняют на пастбище, пастухи обходятся без собак и снимают с пояса оружие — от любого громкого неожиданного звука коровы сильно пугаются и норовят кинуться куда угодно, поэтому не допускают собачьего лая или лязга меча.
— Надо же! — поразился богатырь.
— Итак, — продолжил Лейрус, — если мы ворвёмся в лагерь и устроим бой, то рискуем попасть под копыта сотен испуганных коров; если же нам повезёт, и стадо проскочит мимо нас, придётся несколько дней разъезжать по окрестным дебрям этих проклятых кустов, чтобы собрать хотя бы половину скотины. К тому же, ещё неизвестно, сможем ли мы, как сказал Зеникс, проскочить на поляну верхом. Хоть на красных лугах хищников намного меньше, чем в лесах, всё же я не удивлюсь, если наши лошади, привязанные в лощине, уже съедены каким-нибудь голодным зверьём.
— Вот те на! — громогласно воскликнул Зеникс и тут же, пронзённый рассерженным взглядом Лейруса, втянул шею в плечи и перешёл на глухой басистый шёпот. — Как же мы тогда вернёмся в Дрок?
— Захватим лошадей скотокрадов. Да и совсем необязательно нашим лошадям быть съеденными.
— А-а, уже надеешься избавиться от коня Улега? Что, одолел он тебя? — подначил Зихий Зеникса, слегка толкнув в бок. Тут же сын Урсуса успел пожалеть о своей первой шутке над великаном: Зеникс грозно повернулся к юноше, едва доходившему ему до груди. Однако спустя секунду грозное лицо могучего воина осветилось открытой широкой улыбкой и он, помня реакцию Нерождённого на его громкие слова, тихо хохотнул в огромный кулак:
— Вот это точно, было бы здорово, если бы эту проклятую своевольную тварь кто-нибудь сожрал! Вот тогда бы кончились мои мучения! А ты шутник, сын вождя!
С этими словами Зениск добродушно двинул Зихия по спине, от чего последнего вздёрнуло с земли и пронесло на несколько локтей. Недолгий полёт товарища ещё больше развеселил гиганта и он, стараясь проглотить смех, закашлялся.
— Ладно, погоди у меня, — пригрозил Зихий, поднимаясь с земли и восстанавливая перехваченное от сильного толчка дыхание. Зеникс в притворном ужасе поднял руки и закашлялся ещё больше.
— Действуем так, — прекратил веселье Лейрус. — Обходим заросли кустарника и подбираемся к тропе на поляну. Там на камне часовой. Снять его нужно бесшумно — скоро остальные скотокрады устроятся спать и если всё проделать тихо, проснуться они не должны. Зихий, сможешь
— Из лука? Смогу.
— Идём.
Кустарниковые дебри оказались весьма обширными и к тропе друзья выбрались, если судить по звёздам, около полуночи. Ночь была ясной и на фоне мерцающего звёздного неба чётко вырисовывалась фигура взобравшегося на камень часового. Этот воин знал своё дело — не застаивался подолгу на одном месте, дабы не одолела дремота, не поворачивался к кострам, и постепенно привыкшие к темноте глаза не теряли зоркость от яркого огня.
Лейрус тронул Зихия за плечо и глазами указал на маячившего на камне часового. Тотчас Зихий, улучив момент, когда охранник лагеря грабителей немного повернулся в другую сторону, стремительно перебежал под сень одиноко стоявшего широко разросшегося клёна. Спрятавшись за его толстый ствол, сын вождя отдышался, достал из разжатых зубов длинную стрелу с укороченным опереньем и медленно натянул лук. Часовой, глядя куда-то вдаль, мерно покачивался из стороны в сторону, опираясь на копьё. Зихий, перемещая лук вслед за движением тела скотокрада, почувствовал, как на лбу набухли мелкие капельки пота. «Нужно стрелять наверняка, чтобы он не выжил и не издал громкого звука». Зихий спиной чувствовал испытывающий взгляд Лейруса и понимал, что от того, как он сейчас справится, будет зависеть доверие к нему знаменитого Нерождённого.
Услышав в зарослях еле слышный, но отчётливый шорох, часовой повернулся на звук и напряженно застыл. Тотчас с чуть слышным свистом из тени клёна вылетела стрела. Воин на камне оставался неподвижен, но через секунду бесшумно осел на камень, уронив копьё, мягко вонзившееся в траву. В ясном лунном свете было отчётливо видно, что Зихий попал скотокраду точно в левую глазницу — часовой умер в долю мгновения, не успев ни издать даже лёгкого возгласа, ни понять, что произошло.
«Хороший выстрел» — мысленно похвалил себя Зихий и повернулся к друзьям. Лейрус показал ему жестом, чтобы сын Урсуса оставался под деревом, и обратился к готовому ринуться вперёд богатырю:
— Зеникс, ты оставайся здесь. Когда ты понадобишься, я трижды издам крик совы. Услышишь его, иди на поляну. Только тихо, без боевых кличей.
Лейрус устремился к Зихию, а Зеникс обиженно забурчал себе под нос:
— Опять я сижу непонятно где! И почему я снова должен оставаться в стороне?
Тем временем Нерождённый присоединился к Зихию в тени клёна.
— Хороший выстрел.
— Спасибо, я знаю.
— Только в следующий раз стреляй быстрее — кто знает, может у меня не будет возможности бросать ветки в кусты, отвлекая твою мишень.
— Так это ты отвлёк часового?
— Не важно. Иди за мной.
Они прокрались к камням, служившими своеобразным входом на поляну. Взобравшись на камень, где лежал мёртвый часовой, Лейрус и Зихий осторожно спустили тело на землю и, приникнув к холодной неровной поверхности, осмотрели стоянку свысока. Как и предполагал Лейрус, вся шайка спала. Утомлённые длительным переходом животные, лошади воров и коровы, также не подавали признаков активности. Скотокрадов было одиннадцать и расположились они возле трёх костров. Около ближнего к камню, на котором находились преследователи, было в кучу свалено оружие отряда. Предводитель грабителей, видимо был уверен в своей безопасности и в бдительности часового, поэтому оставил всё вооружение под присмотром троих своих людей, спавших не менее сладко, чем их товарищи.
Именно на ближний костёр указал Лейрус.
— Нам нужно завладеть их оружием. Чтобы не рисковать, придётся убить тех троих, что спят за тем костром. Ты взял кинжал?
