Петька был знающим, отличником в школе, посмотрел на рыбу и говорит:
– Это первобытная рыба. Из такой птица произошла и вышла на землю.
– Ты что, думаешь, это рыба синей птицей станет и тоже полетит? – спросил Мишка.
– Нет, не думаю, виды животных и птиц давно эволюционизировались. Но рыба себя немного странно ведет. Смотри, затаилась, как петушок перед боем. Неспроста, ведь может выпрыгнуть из аквариума, только дай ей момент.
Мишка не поверил Петьке и сказал:
– Что-то у тебя, наверное, голова болит. Видно, перезанимался в школе, раз говоришь, что из рыбы вдруг птица полетит. Иди-ка ты лучше домой.
Мишка проводил друга, а сам стал наблюдать за рыбой.
– Сначала, – думал Мишка, – синей рыбе было весело, она ныряла вниз и поднималась кверху, всплывая, как играющий мячик. Потом угомонилась, спряталась в подводный греческий театр. И теперь сидит неподвижно, что-то ей не понравилось. Может, прокачать аквариум.
Мишка стал гонять рыбу сачком по аквариуму. Но напрасно, синяя рыба затаилась. Потом Мишка перестал заниматься с рыбой. Ей это показалось странно. Она проскользнула через «развалины» греческого театра, проверила все углы аквариума, пройдя в самые узкие места, и опять замерла.
– Что же делать? Пущу-ка я рыбе воздух, – решил Мишка и опустил фильтр, – пусть рыба подышит.
Воздух напузырился в аквариуме, и синяя рыба повеселела.
У синей рыбы были необычайно длинные плавники, как большой ворот-жабо, что носили средневековые принцы. И большие синие губы, которыми она шлепала. Рыба то растопыривала плавники, точно пугая, то прятала свои острые шипы-иглы, будто играя в игру «страшно– весело».
Рядом с аквариумом стояла тоже большая синяя рыба, только керамическая, размером, как и сам аквариум, и лежала глыба синего стекла.
Мишка задумался:
– Как сказал папа, главное, рыбу не перекармливать, чтобы она не болела и не помутнела вода.
Мишка включил громко радиоприемник и установил его возле аквариума.
– А что, если синяя рыба будет слушать, ей будет веселее. Раз рыбы не говорят, то слышать они умеют.
Мишка включил радиоприемник, сделал погромче звук. Синяя рыба оживилась сразу и стала танцевать в воде. И так было чудно Мишке смотреть на ее танец!
– Видно, понравилось синей рыбе музыка, – решил он, – раз она даже стала танцевать. Вот какая она игрунья! А то я подумал, что она еще чего обиделась или заболела, раз сидит в углу.
– Нет, она хочет, чтоб для нее что-нибудь устроили, – решил Мишка. Потом оглянулся на свои синие кроссовки «Адидас». Они были такими же синими с белыми полосками, как и его синяя рыба.
– Какой ты задорный, синий полосатик, совсем спортивный окрас у тебя! – воскликнул о рыбе Мишка. – Какую же затею придумать для тебя?
Тут Мишка ненадолго задумался.
– Видно, этому подводному принцу нужен особый подход. Только как узнать, что ему нужно? Его же в руки не возьмешь, скользкий, как мыло. Еще бы! Синий принц!
Рыба будто услышала, прижалась в угол аквариума, и стала целовать его многократно долго-долго, точно молилась в синем платочке о чем-то своем.
Четвероног
Черного Четверонога хотели поймать в лесу. Давно знали, что он имеет поступь иноходца. Такая редкость! Думали, это космический дар. Его долго искали, этого Четверонога, чтобы изучить непонятную иноходь.
Но Четвероног был простой земной пес, просто одичавший, но хорошо сохранившийся. В лесу много спилили деревьев, оставили пни, щепки и заметы. Думали, что все углы, кочки и кусты давно известны людям в лесу. И никто не скроется от их глаз. Но как бы не так. Четвероног мог находить такое, что не было увидено другими, даже стоявшими на том же самом месте, где он. То к нему летели птички, садились к нему чуть ли ни на нос, то замирали перед ним, мешая уйти, то он находил редкую травку, вроде медвежьих ушек, о которой в лесу давно не было известно. Иногда Четвероног находил старые резиновые перчатки и рвал их, приходя в ярость, и злился, что на лесных столах и скамейках много грязи остается от гуляющих.
Однажды Четвероног убежал далеко-далеко. Стал собираться дождь, и потемнело небо. И вдруг Четвероног услышал пронзительный крик ястреба. Ястреб кричал душераздирающе громко, точно была опасность. Навстречу собаке бежала белка, цокая, будто отсчитывала, сколько зазубрин на дереве. Какая-то мистика возникала, где проходил Четвероног. Оставались одни загадки. Про него думали, что в лесу существует какая-то щель, куда он пропадал, и что у него человеческое мышление, отчего найти его не так просто. Но как же его тогда поймать?
Если бы Четвероног мог все объяснить злым людям. Он только молчал и уходил далеко-далеко.
– Если бы меня могли понять, посочувствовать мне, увидели бы меня, – так размышлял Четвероног.
Вдруг к нему выбежала из кустов крохотная мышь, такая юркая крохотуля, как моточек ниток. Четвероног перепрыгнул через мышку и оказался у
