— Я оставлю ребенка и, как только он родится, съеду от вас.
— Что? — закричал парень мне в ухо.
Находившиеся в холле люди удивленно посмотрели на нас.
— Господи, не ори так.
— Прости, — он стали тише. — Но почему ты решил съехать?
Глубокий вдох. Не очень-то люблю разъяснять людям простые вещи.
— Ты сам должен понимать, что новорожденный ребенок не самый желанный жилец в переполненной маленькой квартире. К тому же, дети имеют тенденцию плакать по ночам. Из чего следует, что он не будет давать спать и всем остальным, особенно если учесть картонные стены.
Ян слушал меня внимательно, а под конец даже согласно покивал.
— Ладно, ты прав. Но до родов ты останешься у нас. Позволь мне помочь и быть рядом, — он смотрел мне в глаза, точно преданный щенок и я не смог отказать.
Всю дорогу от больницы меня не покидали мысли о Бернарде. Бывали секунды, когда я порывался написать ему о своем положение, но тогда же вспоминал о том, как он со мной поступил. Становилось ужасно обидно и плохо.
Уже дома, чтобы отвлечься, я решил прошерстить интернет, поискать какие-нибудь курсы или тренинги для людей с моими проблемами. Чтобы понять, что без специалистов не справлюсь, мне нужно было потерять сознание и залететь. Смешно. Наконец-то я решился признать: у меня проблемы с психикой.
Откровенно говоря, я всегда знал, что со мной что-то не так. Что мои страхи и ощущения в толпе неправильны и ненормальны. Вот только признаться в этом самому себе все равно, что сказать «Я псих» и позвонить в психушку. Во всяком случае, я привык так думать.
Но, пролистав пару сайтов и прочитав методики, картинки с цепями и лоботомией исчезли из моей головы. Специалисты, психологи и психотерапевты в различных источниках утверждали, что осознание проблемы и разговоры о ней — один из шагов к лечению.
Найдя описание занятий, на которых люди, со схожими с моими проблемами, рассказывают о них, о том что пережили и о том, чего достигли, я решил посетить их. Как писал какой-то исследователь: «Таким образом люди понимают, что они не одни. Что их случай не исключительный. Они, видя пример преодоления своих проблем, стремятся к этому. Осознаю, что победить себя возможно. Можно стать другим. К тому же, в кругу они сидят лицом к лицу, что не дает закрыться и позволяет иметь зрительный контакт с собеседником. Людям, страдающим социофобией, социопатией и прочими проблемами с взаимодействием с социумом, подобные практики позволяют привыкнуть к другим. Что также благотворно сказывается на их состояние».
Подобное воодушевило меня, переписав пару адресов и время, когда будет происходить терапия, я, довольный откинулся на спинку дивана. Потянувшись, чтобы размять усталые мышцы, я услышал как хрустит шея. Зажмурился от приятного ощущения. Когда открыл глаза, услышал как заскрипели пружины в сидушке. Рядом со мной сел Ян.
В руках у него были две кружки с горячим, ароматным чаем. Одну он протянул мне и дал еще пару конфет в шелестящих обертках. Сначала, я хотел отказаться, но желудок напомнил, что по приходу с больницы, я так ничего и не съел. Пришлось забрать приятный напиток.
— Что ты там ищешь? — спросил парень, заглядывая в ноутбук.
— Да вот, решил взяться за свое это расстройство, — я отпил чуть-чуть. — Поскольку денег пока на личного психолога у меня нет, похожу на такие вот собрания.
— Резко ты это, — удивленно сказал друг.
— Я хочу, чтобы у моего ребенка был нормальный отец. Хочу быть с ним рядом на всех праздниках и мероприятиях, — замерзшие пальцы грелись о теплую керамику. — Не позволю никому смеяться над малышом и тыкать в него пальцем из-за того, какой у него папа. Хочу стать тем, кого он или она не будет стыдиться.
Не скажу, что слова дались мне легко, но это именно то, чего я желаю. Возможно, что если бы не беременность и произошедшее между мной и Брайсом, я не взялся бы за себя еще долгое время. Так и откладывал был на потом. И когда-нибудь очнулся бы связанным в комнате, где стены обшиты поролоном.
Марвин положил мне руку на плече, как бы подбадривая. Но от такого близкого прикосновения было все еще не по себе. Надо найти силы и разобраться в этом. Но несколько позже. Как я не хочу затягивать его страдания ожиданием, но пока у меня нет сил отказать. Пока не могу заглушить чувство вины.
— Кстати, — он начал разговор. — Ты бы знал, что было со Свитсом. Наш шеф буквально рвал и метал. Чуть того грузчика не зашиб, а как с поставщиками как лаялся. Зверь просто!
— Чего это он так разозлился? — я не ожидал такого.
— Ты что мистера Свитса не знаешь? Да для него все мы — слабые хрупкие беты да омеги. Он же единственный альфа, если охранников не считать. По сути, смелый лев и глава прайда, — Ян улыбался. — Один из немногих альф, кого я уважаю.
— Да-а-а, — согласился я. — начальник у нас золото.
