есть: не спорь же. Прибирайся пахать землю, заготовлять пищу для людей и скотов, водить стада или пчел или что твой в тебе Господь повелит. Не бойся: самый в делании твоем труд будет для тебя сладчайший, нежели благовонный воздух, чистые вод потоки, птиц пение, нежели и самые трудов твоих плоды. Сего ожидает от тебя отечество твое.
Если же не повинуешься Господу, знай, что грусть загрызет душу твою среди золоченых палат и заплачешь, вспомнив поля зеленые. Рано скажешь: «Когда тот день пройдет?..» А вечером скажешь: «Когда тот рассвет будет?»
Или скажу тебе мойсеевскими словами: «Будет жизнь твоя висеть пред очами твоими, и убоишься днем и ночью и не будешь верить жизни твоей. Утром скажешь: „Когда будет вечер?..“ И вечером скажешь: „Когда будет утро?..“ От страха сердца твоего им же убоишься, и от видений очей твоих ими же узришь».
Сие-то есть жить в телесном изобилии, а лишиться душевного утешения, иметь Господа своего, висящего над очами твоими и не покрывающего, будто гнездо и птенцов своих, но бьющего по сердечным зеницам, как орел оленя, сидящий на рогах его.
Афанасий. Уже вы другой раз вспоминаете орла с вашим оленем.
Лонгин. Довелось читать, что орел, оленя на пищу убить намереваясь, прежде катается по песку, чтобы засорить крылья, потом взлетает на оленя и, сидя на рогах, бьет крыльями по очам, пока то ударами, то песком ослепит. А слепой олень быстрее стрелы по холмам устремляется и, взбежав на стремнины, падает в бездну и разбивается. «Блаженны слышащие слово Божие и хранящие его». Друг мой, Афанасий!..
Сродность к воинству
…Может быть, ты воином родился?
Афанасий. Не хочу… Я не воин. Я законник. Гражданские законы знать – то мое дело.
Яков. Дай Бог вам знать законы да и вкус чувствовать. Тать крадет, однако знает закон: «Не укради».
Ермолай. Что до меня надлежит, куда мне мил всяк человек в сродности своей! Не могу довольно насладиться зрелищем, когда он действует, и его действие, как смирна, издает благовоние. И воином кто рожден, дерзай, вооружайся!.. С природою скоро научишься! Защищай земледельство и купечество от внутренних грабителей и внешних неприятелей. Тут твое счастие и увеселение. Береги звание, как око. Что слаще природному воину, как воинское дело? Закалывать обиду, защищать страждущую и безоружную невинность, заступать общества основание –
Если ж, звание Божие презрев, пойдешь вслед своих прихотей и посторонних советников, не забудь проститься навек со всем утешением, хотя бы ты схоронился в роге изобилия, и, боясь умереть телом, станешь всеминутно терпеть душевную смерть.
Отнять от души сродное делание – значит ее лишить живности своей. Сия смерть лютая. Знаю, что щадишь тело, но убиваешь душу. Сия замена есть худа.
Не понимаю, к чему иметь меч, если не то сечь, на что он выкован. И не разумею, к чему носить тело, если щадить, на то терять, к чему кто им одет. Поверь, что самая Мафусала жизнь вся пропала и самый есть ад, если не истощена на то, к чему тебе Господь твой дал оную. Сколь сладкая здравия и лет трата в главноприродном деле! Тогда-то жизнь наша бывает жертвою благоухания Господу. Опера, книга, песня и жизнь не от долготы, но от благолепия и доброты цену свою получают. Цена всему и благолепие – Бог. «Красота в деснице твоей…» С Богом краткая жизнь исполняет долгие лета, а дело с ним есть само себе верховная награда.
Афанасий. Но что значит то, что говорят студенты: Ars perficit naturam.
Григорий. Правда, что наука приводит в совершенство сродность. Но если не дана сродность, тогда наука что может совершить? Наука есть практика и привычка и есть дочь натуры. Птица может научиться летать – не черепаха.
Куда мы хитры находить вылазку, где не надобно! Удивительно, что всякая тварь последует создателя предводительству. Один через непослушание человек глупо-мудрою делается мартышкою, засмотревшись на слепую моду, не на мановение прозорливой природы. Кто зовет в леса и сады род соловьев и дроздов, на поля жаворонков, а жаб в воды и болота? Кто ведет речные потоки к морю? Кто влечет к магниту сталь? Кто устремляет дрожащий пламень вверх? Сей есть Бог наш, всеми царствующий и всем все домостроящий.
Все то сродное, что природное, и симпатия (??µ??????) значит природную сродность, касающуюся к дружбе, к пище, а паче всего к избранию звания.
Если кто счастливо живет в изобилии, не потому счастлив, что в изобилии, но что в изобилии с Богом. А без сего гораздо его счастливее природный нищий. Не все рождены к изобилию.
Если математик, медик или архитектор счастлив, конечно, счастие то зависит от природы, родившей его к тому. А без нее он бедная и смешная тварь. С Богом святым низкое возводится, а без него низводится и высокое. Счастие наше внутри нас… пускай никто не ожидает счастия ни от высоких наук, ни от почтенных должностей, ни от изобилия… Нет его нигде. Оно зависит от сердца, сердце от мира, мир от звания, звание от Бога. Тут конец, не ходи дальше.
