кончились занятия — пошел к друзьям-бетам, что жили этажом выше. Марвин навел порядок и в их творческом жилище, где до его появления все было по фен-шую.
Лукас и Девид, конечно, не обрадовались подобным свершениям друга, но решили с ним не ругаться и не трогать его. Так их напугало его состояние. Кое-как напоив его травяным чаем, ребята проводили Яна обратно, в его квартиру.
Всю ночь омега глаз сомкнуть не мог, в сознании проплывали различные вариации дальнейшего, после признания, развития событий. Иногда парень, заглушая довольный визг сжимал подушку, воображая как альфа будет радоваться. А уже через секунду душил бедный мешок с пухом, видя перед глазами, как Кел с издевкой смеется и твердит «Я же пошутил! А ты повелся!».
Отключился Ян только с рассветом. Причем отключился в прямом смысле. Это трудно назвать сном. Он просто лежал в кровати, пока организм сам не решил отключить столь мешающий отдыху рассудок.
На следующий день все повторилось почти в точности. Только отец, застав сына за перемыванием по шестому кругу посуды, мягко попросил его пойти куда-нибудь отдохнуть. Но отдыхать у него не получалось. В итоге Ян решил выйти покурить. Сигареты кончались одна за другой, казалось никотиновый дым способен закрыть собой все небо и прекратить чистое небо в пасмурное. А Марвин и не замечал этого. Он не чувствовал горечь, что возможно уже въелась в его язык. Даже не ощущая, как глаза начало слепить от вредного серого облака. Мысленно омега репетировал свою речь, продумывая каждое слово, чтобы не попасть впросак.
Казалось бы, зачем такие нервы, если знаешь, что тебя любят? Но для парня подобное было в первый раз. Он не привык быть любимым не как член семьи или друг. Ян просто не понимал, как такое возможно. Как себя вести. Что делать. Можно ли довериться другому. По сути-то чужому человеку.
Слишком сложно разбирать в чувствах и во всех этих запутанных, как гигантский клубок ниток, человеческих отношениях. В их эмоциях и поведение. Особенно, когда всю жизнь твое общество сопровождали примерно одинаковые взгляды, слова и отношение.
Как же омега страшился оплошать. Боятся до дрожи в коленях выбрать не то и повторить судьбу папы.
«А может поэтому я решил что люблю Эла?» — думал Ян, глядя на догорающий окурок, что летел прямиком вниз на мокрый, от ночного дождя, асфальт. — « Ну, типо подсознательно понимал, что у двух омега-парней не может быть детей и семьи. Как бы и переживать нечего, что все станет, как у папы и этого блядуна.»
Парень усмехнулся. Добрая и нежная улыбка на миг блеснула на его каменном лице.
«Черт, кажется Кел заразил меня всей этой психологической чушью», — он засунул руку в карман, доставая пачку сыграет.
Не глядя, в ней порывшись, Ян понял, что не осталось ничего. Тяжело вздохнув он отправил и пустую коробку в полет и вернулся назад в квартиру.
Все остальное семейство уже собралось в их крохотной гостиной у телевизора. Подобное еще в детстве омеги стало традицией. Правда тогда его папа делал это, чтобы не слышать пьяной ругани отца. Да и дверь они запирали, чтобы он не стал трогать малышей. Но сейчас такое времяпрепровождение было полно тепла и уюта. По утрам все были заняты своими делами, а в это время, перед сном, они наконец-то могли побыть все вместе.
Крис вязал, облокотившись на подлокотник. Положив ему голову на колени посапывала их единственная маленькая девочка. Положив ее ноги к себе не колени сидел один из близняшек, рядом к нему жался второй.
Второй по старшинству сын сидел на полу и читал комикс. Именно к нему прильнул Ян.
— О чем читаешь? — спросил парень, повиснув на брате.
— О зомби, — безразлично ответил Питер. — А тебе-то что?
— Да так, — парень повалил его на пол и стал щекотать.
Пит брыкался, сквозь смех просил прекратить, но Марвин, как истинный старший брат, не прекращал свои пытки. Остановился только тогда, когда у самого скулы свело. Да и остальное семейство было недовольно тем, что им мешают смотреть кино.
Но стоило Яну успокоится, как в голове снова начали роиться мысли, прямо как пчелы. Жужжали и жужжали. Он даже не запомнил о чем был фильм.
Немного послонявшись без дела, омега решил, что пора спать. Но перед этим ему приспичило начисто вымыться. Ведь завтра у него был важный разговор, да и мало ли что. А думая об этом «мало ли что» Марвин становился красным, как помидор, и снова подставлял голову под струи горячей воды. Правда сегодня, что радует, уснул парень быстрее. Снотворное помогло.
Поэтому с утра бодрый, как огурец и нервный, как шизофреник с манией преследования, Ян всю дорогу к «Уинстону» репетировал свой монолог. Однако, уже приступив к работе, омегу ждал сюрприз. По каким-то причинам Келвина не было на его посту. Марвин и хотел бы расспросить коллег, но во- первых они бы ему ничего не сказали, максимум помоями облили, и во-вторых сам Кел вряд ли сообщил бы им что-нибудь.
Все рабочее время парень был подобен зомби. Ходил с пустым взглядом и строго следовал своим обязанностям. Даже на подколы других сотрудников и флирт покупателей не среагировал. От слова «совсем». Промчавшись в неизвестности до обеда, Марвин случайно столкнулся в коридоре на пути к импровизированной столовой с мистером Свитом.
— Вот ты где, Ян, — сказал альфа, отводя подчиненного немного в сторону. — тебя я как раз и искал.
