— Что-то случилось? — омега послушно шел за ним. Знал, что просто так шеф подобного не сделает.
— Да не то, чтобы, — Эйн сощурился, подбирая слова. — Это насчет Келвина. Я бы хотел, чтобы ты сейчас навестил его.
— С чего бы? — удивился Ян.
— Да тут такое дело, понимаешь, — альфа пригладил свои, уже начинающие седеть волосы. — Он утром позвонил мне, сказал, что не сможет приехать. Семейные обстоятельства, — босс цыкнул. — Зная его семью, я очень волнуюсь. Ты ведь понимаешь о чем я? — Ян кивнул, отведя взгляд. — Вы ведь для меня все как дети и я не могу кинуть кого-нибудь из вас без помощи. Но сам не могу оставить магазин в рабочее время, а ты же вроде ладишь с ним…
— Хорошо, — не дав ему договорить согласился Марвин.
Альфу порадовал такой быстрый ответ. Он уже хотел было написать ему адрес МакМерфи, но тот отказался. Сказал, что хорошо запомнил его. Мистер Свит быстро подозвал паренька из отдела овощей и фруктов и сказал ему занять место Яна, а того отпустил, пообещав, что это не будет считаться прогулом.
Омега на всех парах помчался к дому Кела. Даже и не переоделся толком, а ведь на улице сегодня было прохладно. Народ весь в куртках и ветровках был, а он в футболке легкой. Хорошо хоть жилет форменный оставил.
Люди вокруг смотрели на него с интересом и удивлением, но Ян и не замечал их. Он даже и не думал ни о чем. Смотрел в пустоту, а в голове была тяжелая, давящая тишина. Парень даже и осознать не успел, как уже стоял перед железной дверью подъезда альфы.
Омега уже хотел войти внутрь, как она открылась и, не замечая его, оттуда вышли две разгневанные женщины лет сорока и сам Келвин.
— Повторяю в последний раз. Быстро поднялся в ту холопу, которую называешь квартирой, и собрал свои вещи, — грозно сказала высокая статная брюнетка. — Тоже мне выдумал, жить как «нормальный альфа», — она изобразила воздушные кавычки. — Келвин, ты не можешь так жить! Работать в магазине за гроши. Ты член семьи МакМерфи! И поэтому у тебя есть обязательства. Ты не в праве решать кем быть и с кем быть! В первую очередь тебя должны волновать интересы компании, а не такая чушь, как чувства и предпочтения.
Было видно, как с каждым словом альфа все больше закрывается в себе. Несмотря на мужественный облик, он больше напоминал побитого котенка. Или же зверя, которого загнали в угол и бросают в него камнями. Кел даже не смотрел на говорившую с ним. Потупил взгляд в пол и до боли сжал кулаки. Пальцы побелели.
— Вот, вот, Келвин, — подключилась к диалогу дама с обесцвеченными волосами и лицом, повидавшим не один укол ботокса и подтяжку. — Слушай, что тебе говорит мать! Нечего тут сопли распускать — не маленький, — она она ткнула его в грудь пальцем с длинным и острым ногтем. — Да и вообще, что за чушь ты задумал себе о браке? То, что супруги должны любить друг друга — бред и детские сказки. Люди женятся, выходят замуж в первую очередь потому, что так удобно им обоим. Да и вообще, тебя же никто не заставляет быть верным твоей жене.
— Но, мам… — попытался возразить парень.
— Сколько повторять, никаких «мам», — спалила женщина. — Господи и в кого ты такой тупой? — цыкнув она накрыла глаза рукой. — Мало тебя мать в детстве порола.
— Да-да, я тоже на это сейчас груше, — вторила ей вторая. — Трудно поверить, что наш сын вырос таким болваном, — брюнетка говорила сквозь зубы, почти рыком. — Мало того, что в университете проиграл какому-то омеге-дворняге без рода и племени, так еще и сам стал таким же оборванцем!
— А вот Яна не приплетайте сюда! — в первый раз вскрикнул парень.
— Ах, вот оно что, — вновь заговорила его мать. — Вот почему ты из дома ушел. Чтобы эту дрянь трахать спокойно! Смотри, как бы болячек никаких не нахватал!
— Да как ты смеешь! — прорычал Кел.
— Не рычи на мать, подонок! — женщина замахнулась на него рукой, чтобы ударить, но тут ее руку перехватили.
Наверное, еще только в начале этого диалога Ян до конца понял, о чем говорил ему Элион. Перед ним стоял этот образец мужественности. Большой и богатый альфа. Прекрасно развитый и физически, и умственно. Но только вот и ему было плохо. Ему было страшно и грустно. Парень даже слова сказать не мог. А его руки мелко подрагивали. Глаза были на мокром месте. Да и дышал он редко, словно каждый глоток воздуха давался с трудом. Не взрослый — ребенок нуждающийся в защите. Не наследник крупной фирмы, не властитель мира — обычный человек со своими страхами проблемами и переживаниями.
Похоже мы привыкли видеть в других лишь ярлыки и маски, что мы сами, да и общество, наклеиваем на них. В этих безликих этикетках зачастую, не столько правда, сколько наше мнение и суждение о людях. Представление о том, какими они должны быть. Возможно поэтому мы чувствуем себя потерянно, испуганно или неуютно, когда эти наши представления расходятся с реальностью. Просто забываем о том, что и они, и мы — люди. Живой организм, относящийся к одному виду, чей организм выполняет сходные функции. И разница в облике, предпочтениях, родословной, на самом деле — лишь облако, которому мы придаем выдуманную важность.
Осознание обухом ударило по голове и Марвин не выдержал, встал перед альфой, закрывая его собой.
— Не смейте поднимать на него руку, — он не кричал, но голос был грозный.
