— Чего тебе? — спросил помятый и потрепанный Келвин.
Омега даже потерялся на секунду. Непривычно было видеть врага таким несобранным.
— Я вот, — он приподнял пакет из которого в туже секунду послышался «дзинь». — Пришел извиниться и объявить перемирие.
Оценив гостя, альфа захлопнул на миг дверь, чтобы отцепить цепочку, а после широко раскрыл ее.
— Заходи, — сказал он и жестом указал на прихожую.
Осмотревшись в жилище МакМерфи, Марвин снова был шокирован. Это были далеко не хоромы, а коробка, чуть больше той, в которой жил он сам. Дешевые бумажные обои и ремонт, сделанный еще при самых первых жильцах. Но на пластиковых крючках у входа висели дорогие модные куртки и обувь у порога была не из дешевых.
«Что же могло случиться в жизни этого мажора, что сейчас он оказался здесь?» — пронеслось в голове у Яна.
— Ты так и будешь там топтаться или пройдешь? — послышалось из глубины квартиры.
Стащив с себя верхнюю одежду, омега пошел на голос.
Альфа стоял у раковины и мыл округлые фужеры. Потом, поставив их ножкой к верху, подошел к холодильнику и вытащил из него упаковку нарезанной салями и сыра. Показав гостю жестом присесть, положил перед ним на стол эту снедь и удалился обратно к раковине, забрать фужеры.
Поставив их себе и Марвину, парень сел напротив него и вытащил из пакета одну из бутылок.
Ян все это время, совсем не обращал внимание на суету экс-одногруппника. Он все также с интересом рассматривал убранство его квартиры. Кухня, как и коридор, оказалась простенькая. Недорогая мебель и гарнитур. Старенький, дребезжащий холодильник с маленькой морозильной камерой сверху. Узкая, покрытая копотью, газовая плита. Шторы — серый тюль. Из украшений лишь настенные часы с голубоватым морским пейзажем, что никак не вписывается в лимонно-желтый интерьер.
— Я вижу ты удивлен, — оторвал его от созерцания хозяин помещения. — Немудрено, я и сам бы в шоке был, скажи мне кто-нибудь еще год назад, что так буду жить.
— И от чего же ты сюда переехал? — вырвалось у омеги.
МакМерфи хмыкнул и, откупорив вино, разлил его по бокалам.
— Если честно, ты не тот человек, которому я хотел бы излить душу. Вот только других нет, — говорил он как-то мрачно и подавленно, а на лице была странная улыбка. — Знаешь, как бывает, пока ты богат — нужен всем. Каждый мечтает стать тебе другом, приятелем, любовником. А как беден — не нужен ни-ко-му, — парень пригубил вино.
Яну даже стало жалко альфу, но виду он не подал. Только повторил действие собеседника.
— А неплохое вино, — вынес вердикт Кел.
— И недорогое, — одобрил Марвин.
— И насколько недорогое?
— Скажем так, даже такой нищий, как я может позволить себе покупать его с зарплаты.
Альфа был удивлен.
— Надо же, мне даже почти не удается нормально купить еды с зарплаты.
— Это потому, что ты привык жить по-другому, — с улыбкой проговорил омега, осушая бокал. — И все же, почему вообще ты так живешь? — он повторил попытку.
— Да так, с родителями разругался.
Ян хотел было пошутить по этому поводу, но по лицу Келвина было видно, что эту тему сейчас лучше не поднимать.
А между тем время стремительно двигалось вперед. Солнце, заходя за крыши однотипных каменных ящиков, окрашивало небо в красно-желтые отливы, покрывая все еще теплым светом усталый город.
За окном стало больше людей. Они, наконец-то, после трудового дня возвращались назад в свои клетки-квартиры, чтобы поужинать, набраться сил, и приготовиться к следующему трудодню. Повторить этот ритуал опять и опять.
Несмотря на прошедшее время, разговоры у парней не клеялись. Каждый не спешил делиться личным и сокровенным, а простые темы «о погоде» и «о работе» уже давно иссякли. Даже про чужие увлечения сложно узнать, не открывшись собеседнику. Поэтому и альфа, и омега, вместо лишних слов, предпочли осушать бокал за бокалом, пока сумерки не застелили своим синим мраком кишащие жизнью улицы. Тогда, наконец, желудок Марвина не вынес и потребовал не только алкоголя, но и еды. Желательно побольше.
— Слушай, у тебя есть что-то более плотное перекусить? — с наглостью спросил не очень трезвый парень, делая еще глоток.
— Удивлен, что ты еще можешь говорить, — усмехнулся собеседник. — Вроде нет, надо в холодильнике проверить.
Открыв этот магический морозящий шкаф, который некогда был храмом еды, у омеги отвисла челюсть. Виной тому отнюдь не были шикарные и диковинные яства. Напротив, складывалось полнейшее впечатление, что альфа подобен цветку, что питается лишь водой и энергией солнечного света. Ну и еще тем плесневелым сендвичем с верхней полки, завявшим огурцом, что виднеется в прозрачном поддоне. Двумя яйцами и банкой пива. Хотя, в сущности,
