его можно отнести к воде. Единственной нормальной, целой, оказалась упаковка сосисок.
— М-да, — Ян вздохнул. — А ты не врал про то, что у тебя есть нечего.
— А я о чем?
— Ладно, ты хоть варить сосиски умеешь?
— А зачем? Можно и так есть, — Кэл пожал плечами.
— Окей, сам сварю, — проговорил со вздохом Марвин и взял упаковку в руки.
Новый удар, захмелевшего юношу ждал, когда он решил прочесть состав. Завидев бумажку с ценником, который ленивый альфа не удосужился оторвать, у Яна просто сердце пропустило удар.
— Они что из золота?! — во все горло завопил он.
Келвин даже подпрыгнул на своем стуле.
— Ты это о чем? — спросил он, поворачиваясь к гостю.
— Я говорю об этом, — парень тряхнул упаковкой перед носом собеседника. — Я на еду в общем меньше трачу.
— Да? — удивился МакМерфи. — А я всегда такие брал.
Омега только вздохнул и прошел к плите. Он набрал в кастрюлю воды и, зажегши конфорку, поставил ее на огонь. Потом положил туда четыре сосиски. Остальное сунул обратно в холодильник.
— Что же, — он не обернулся. — кажется я знаю, что могу сделать в качестве извинений, — парень посолил содержимое кастрюли. — Со следующей зарплаты, я научу тебя экономить. А пока, чтобы ты не голодал, помогу в обиходе нормальных людей.
— Сделаю вид, что не слышал, как ты называешь меня ненормальным и приму помощь, — Келвин улыбнулся.
— Вот и договорились. Где у тебя тарелки?
Вместо ответа альфа встал со своего места и подошел к одному из навесных шкафчиков. Вытащил оттуда посуду, он еще и горчицу где-то нарыл. Ужинали они уже немного веселее. Омега то и дело выспрашивал у альфы обычные расценки на товары в их фешенебельных магазинах, а самого Кела веселило то, как лицо экс-сокурсника с каждым словом сильнее искажалось.
Несмотря на предложение Келвина заночевать у него, Ян все равно собрался домой. Но состояние его тогда было… Не лучшее.
Язык у парня уже прилично заплетался, а походка больше напоминала странный, запутанный танец. Поэтому альфе, несмотря на все его нежелание покидать свою обитель в столь поздний час, пришлось провожать гостя почти до порога его квартиры.
Pov Ян.
У меня всегда была хорошая память. Как бы не напивался, все равно помнил, что сделал прошлой ночью. Мой дар и мое проклятие. Иногда об стену головой биться хотелось от своих же деяний. После попойки с МакМерфи мне хотелось утопиться.
Вот зачем я дал ему обещание, что помогу с экономией?
Но привыкший всегда держать слово, отступиться я не мог. Не в моих правилах. Поэтому в понедельник утром начались мои тренинги.
Надо было видеть лица моих обожаемых коллег, когда я и Кел, ни с того ни с сего, начали активно беседовать. Мы даже почти не ругались, как обычно. Да и шуток язвительный практически ни я, ни он, не распускал. Практически.
Но, надо сказать, перекошенные лица наших уинстоновских омежек того стояли. О да, смотрите течные вы дырки, как столь ненавистный вам я, уводит нашего местного секс-символа.
Они, даже, кажется, ядом захлебывались. Бедные, главное чтобы не умерли от своей же зависти и злости.
А вообще, если честно, стоит признаться, что мне Келвин чуть весь мозг не выел. То ему не так, это он делать не хочет, туда не пойдет. Кисейная барышня. И вот спрашивается, кому это больше надо? Ему или мне? До зарплаты еще две недели, а он дня через три будет подобен медведю в спячке — лапу сосать. Ну или не лапу. Если деньги понадобятся и не такое сделаешь. Даже альфы, порой, не гнушаются продавать себя. Правда такое я ему решил не говорить. Не хотелось пугать столь чувствительную натуру.
Все-таки пришлось причинить ему моральный вред. После смены всучил альфе просрочку и то, что скоро спишут, как просрочку. Он долго кричал, что не собирается есть то, что должно быть на свалке. Но я убедил Кела лишь одной фразой:
«Чего тебе больше хочется: провести пару часов на унитазе или с голодухи помереть?» — я хлопнул его по плечу. — «Взбодрись, от запора или поноса точно никто еще не умер!»
От его позеленевшей рожи, я так и хотел смеяться. Пришлось сдержаться. Над убогими потешаться — грех.
Но, если честно, было весело бегать по закрытому магазину с огромной тележкой. А потом еще и заставил его меня в ней катать. Вообще шикарно. Никогда раньше подобного не делал.
Потом еще пришлось вновь переться к нему домой, готовить учить. Келвин ничего сложнее яичницы и тостов не умеет делать. Но он сумел подкупить меня, пообещав еще красненького с зарплаты. Не могу себя пьяницей назвать, но это я люблю.
В общем, все эти две недели до зарплаты я провел в тесном общении с Келвином и, не верю, что говорю это, но этот мажор оказался не плохим
