рукоять, обтянутую черной чешуйчатой кожей и украшенную сверху змеиной головой с изумрудными глазами, а у моих ног лежал, свернувшись кольцами, серебристо-черный кнут. Я перехватила поудобнее рукоять. Взмах! Петля! И еще одна! А теперь закружиться по комнате, рисуя в воздухе узоры! Какя красота и мощь! С блаженной улыбкой я замерла посреди комнаты и кнут ласково обвил своим кончиком мою щиколотку. И тут я наконец посмотрела на Колю…
Он был как раз в процессе и «колбасило» его, судя по всему, еще больше, чем меня. Он прерывисто дышал, опустив голову, пот тек с него ручьями, пальцы судорожно сжимались и разжимались, а на правом предплечье проступал затейливым золотым узором…браслет? С глухим стоном Коля отшатнулся от стола и открыл глаза. Посмотрел на потемневшую «татушку», покрутил запястье, затем резко выбросил руку вперед и этот «браслет» распахнулся, как зонт, сверкающим золотым щитом. Оборот вокруг оси — щит с легким свистом рассек водух — и он замер, прислушиваясь к новым ощущениям. Я подошла и осторожно провела ногтем по краю щита — острый, как бритва! Тут Коля поднял глаза и взгляды наши встретились. Мы стояли и смотрели друг на друга, обнаженные, но вооруженные и очень опасные — Воин и ЕЁ Защитник.
Когда мы, пошатываясь и держась друг за дружку, вышли из Хранилища уже смеркалось. Не думала, что это длилось так долго — по ощущениям, мы провели в этой комнате не больше часа. Фридрих нас не забирал и не провожал — пошел, наверное, к своей секретутке стресс снимать после лицезрения моих синих прелестей. Даже из комнаты мы выбирались сами, после того, как разобрались с тем, как прятать наше оружие (оказалось, нужно было приложить его к «татушке» или мысленно «задвинуть» его в эту же «татушку», которая после этого стала невидимой; у меня получилось почти сразу, Коле же пришлось немного повозиться) и оделись — как только это произошло, дверь распахнулась, а лифт сам спустился и поднял нас наверх.
Наша компания обнаружилась в тихом скверике недалеко от заднего входа Хранилища — Ольга, Ральф и Рауль сидели на лавочке у небольшого фонтанчика. Увидев нас, они замахали руками и заулыбались, как китайские туристы. Мы подошли к друзьям и я со стоном рухнула на лавочку, откинулась на ее спинку и с наслаждением вытянула ноги, Коля направился к фонтанчику, окнунул голову в его чашу, а затем, кое как вытерев лицо ладонью, принялся жадно ловить ртом струйки воды.
— Ну, что у вас? — ерзая от любопытства спросила Ольга.
— У меня — кнут.
— О-о-о! — эльфийка умудрилась вложить в эту гласную бездну уважения, — а у Коли?
— Фыт — пробулькало за нашими спинами
— Щит у него, — перевела я на общедоступный
— О-о-о….
На этот раз «о» вышло каким-то странным. Неужели Коля из-за меня опять во что-то вляпался?
— Покажете? — встряли братцы-оборотни
— Потом! — отмахнулась я — я еще толком не разобралась как это работает, да и устала к тому же.
Действительно, как только мы вышли из Хранилища, тело налилось неприятной тяжестью, а ногу со Змейкой время от времени сводило судорогой.
— Это вы еще отлично держитесь и резервы ваши полны — сказала Ольга, «просканировав» сначала меня, а потом и Колю — я, помню, еле выползла оттуда, была почти на нуле и после сутки пластом лежала. Вас не тошнит, голова не кружится?
— Нет.
— Кстати, а у вас какое оружие? — спросил Коля, оторвавшись наконец от фонтанчика.
— У меня — лук. Очевидно, из-за моей эльфийской крови — ведь не зря в вашей «желтой прессе» нас называют непревзойденными лучниками.
Она сделала жест, как будто хотела что-то вытащить из-за спины и в ее руках возникли серебристые лук и стрела — лук в левой, а стрела в правой. Я присвистнула, разглядывая сей девайс. Он был абсолютно не похож на те финтифлюшки, с которыми бегали киношные Олечкины собратья, это был скорее лук профессионального спортсмена(или киллера) с кучей всяких наворотов и даже с оптическим прицелом.
— Моя Серебряная молния — Ольга нежно погладила пальчиком оптический прицел — бьет без промаха на расстояние до 1000 метров, на выбор имеются стрелы с со следящими, усыпляющими, парализующими, отравляющими и, конечно же, бронебойными и взрывающимися наконечниками
— Ого, солидно….А у вас что? — повернулась я к Раулю с Ральфом.
— А у нас — горты.
— А это что такое?
— Сейчас увидишь, — подмигнул Рауль.
Братья вскочили с лавочки и изобразили скульптурную композицию «Рабочий и колхозница», только вместь серпа и молота у них в руках были черные, изогнутые клинки, зазубренные с одной стороны. Постояв с минуту в сей эффектной позе, братцы заулыбались во все 64 зуба, а Ральф заявил:
— Ленусь, Колян, ваши приобретения нужно поскорее обмыть, чтоб не ржавели. Я знаю один классный барчик — самое лучшее пиво в Эрдаре и та- а-а-акие официанточки! Ведьмочки, и все, как на подбор — горячие штучки. — тут он даже причмокнул, за что получил подзатыльник от брата.
— За что!?
