чуть потянул. Ага, за собой предлагает идти. Ну, идем.
Шатры лиц начальствующих, как попало разбросаны по всему стану, это не византийцы, и даже не воины каганата, у которых все по струнке расставлено, во всем порядок и благолепие. Банда, она и в веке двенадцатом, не слишком отличается от анархистов начала двадцатого века. Вот потому и приходится скользить у потухших костров с разлегшимися у них степняками. Ночь темная и теплая. Вон, очертание ближайшей вежи на их подконтрольном участке.
За спиной Деяна шел Молчан, его тень, его родич, друг, а еще молчаливый советник, который без разговоров, одним взглядом, улыбкой или хмуростью бровей, способен высказать мнение по проблеме. У большого шатра главного степняка, десятник придержал своего князя. Запало в душу Молчана предчувствие боярина Ведени. Оба замерли, прислушивались к звукам спящего лагеря. Тишина ночного стана, если тишиной можно назвать звуки издаваемые тысячей спящих людей не отличалась особой не обычностью. Караулившие вход в вежу бойцы, надо отдать им должное, не спали, а бодро точили лясы усевшись на задницы у шатрового порога, подставив спины отсветам горевшего костра. Грамотно поступают, им округа видна, пламя не ослепляет, но и их самих видно издали. Только кто ж отважится проникнуть к самому центру лагеря? Правильно! В здравом уме, ни один смертный такого проделать не захочет. Сам шатер, в отличии от других поменьше, был поставлен на свободном, утоптанном пространстве, никем не занятом по ряду служебных причин.
Рубящий, хорошо поставленный, много раз отработанный удар, нанесли одновременно. Ножи по горлу прошлись спереди, немного выше кадыков, перерезая сонные артерии, ничем не потревожив сон народных масс. Деян очистив нож об одежду покойника, жестом указал Молчану остаться снаружи, сам нырнул за полог юрты. Тяжелый, плотно свалянный кусок войлочной ткани, словно дверью отгородил князя от наружного пространства, но и в сам шатер он еще не попал. Короткое и узкое помещение передвижного дома скотоводов, представляло собой темный предбанник перед входом в основное жилище. Прислушался. Войлок скрадывал звуки. Холодом засосало под ложечкой. Что-то не так! Только теперь, как в поединке, если пошел на удар, остановиться себе дороже. В кромешной темноте, рассчитав направление, скользнул ко внутреннему пологу, готовый отбросить войлочную занавеску в сторону, и тут же из темноты его в спину толкнули вперед. Полотно колыхнувшись, не встало препятствием, а пропустило, чуть замедлив толчок. Деян в перекате и при попадании в освещенное факелами, большое помещение, осознал, что попал в засаду. Рефлексы сработали на уход тела с линии атаки. Коротким прыжком назад, припечатал спину к войлочной, ненадежной стенке, принял стойку для боя. Самое интересное, что ему дали осмотреться, но при этом контролировали любое его движение.
Сидевший на возвышении из плотно набитых пуфов и подушек мужчина в просторной одежде из дорогой материи пестрой расцветки, не был окружен телохранителями, как предполагалось первоначально. У его ног лежал матерый из породы серых, степных волков. Еще два таких животных, напружинив мышцы, беззвучно ярили пасти по сторонам от Деяна, готовые в любой момент броситься на пришедшего. У полога, скрестив руки на груди, оставался стоять крепкий степняк в одежде темных цветов, на первый взгляд, не имеющий при себе стандартного набора оружия воина. Повисшую тишину нарушил хозяин палатки.
– Я уж сомневаться стал, что придешь!
Его русский язык был безупречен. Деян не стал отвечать на глупую, по его мнению в такой обстановке фразу. Стоял и мысленно просчитывал варианты действий.
– Сколько их пришло, Бираг? – так же на русском был задан вопрос.
– Не больше десятка.
Ответил стоявший у полога.
– Значит не вылазка из Крома. Ну и кто вы?
Деян молчал. Попались. Что тут скажешь? Положение патовое, а снаружи Молчан, еще не ведающий, что попались, да и остальные… Надо поднимать шум иначе всем конец.
– Ты понимаешь…
Итак, пути к отступлению отрезаны. Чуть выставил вперед одну ногу, прикрыв ею пах, услышал рычание сразу обоих волков по бокам от себя, заметил как напрягся и стоявший у входного полога.
– …что все кто пришел с тобой, погибнут? Не проще ли…
Почувствовал как в спину уперлось что-то острое. Неужели Молчан смог просчитать ситуацию? Доказывая мирные намерения, завел обе руки за спину, действительно нащупал разрез на войлоке, а в ладонь скользнула чакра. Точно Молчан! Услышал окончание пламенной речи половецкого бега.
– …мне нужны сильные рабы!
Пора! Только так! Выпростав руку из-за спины, метнул привычную к ладони чакру в улыбавшегося врага. Диск с заостренной режущей кромкой, выскочив из ладони, пролетел расстояние в один миг, взрезав кожу на шее не успевшего что либо предпринять, вождя половцев, плотно вошел в трахею, не мешая крови толчками заливать материю одежды. Даже волки смогли среагировать лишь после того, как у Деяна в руках оказался нож и своя чакра.
– А-а-а-а!
