ощутив нежный аромат миндаля.
Серые глаза недовольно распахнулись, и Симон тут же пожалел, что не сорвал поцелуй секундой раньше:
— Спенсер, не загораживай мне свет.
Симон обиженно отшатнулся, подумав, что спящая Конни могла бы и не пользоваться чарами, если ей ничего не хочется от партнера…
Эмма, тем временем, села на кровати, зачем-то судорожно затягивая шнуровку на рубашке. Симон недовольно фыркнул:
— Конни, почему у тебя с утра такое паршивое настроение? Даже для вампирки, ты слишком раздражена.
Девушка поморщилась. Она решительно не переносила критику в свой адрес, и, тем более, от партнера. Но ей пришлось ответить, ведь упрямый человек просто так не отстанет.
— Понимаешь, Симон, — сделав акцент на слове «Симон», она намекнула, что пару приличнее называть по имени, — у нас сегодня сдвоенное занятие по высшим рунам, вместо химии. Я Локсли терпеть не могу, особенно с тех пор, как она назначила Родани старостой вечернего курса. Никогда не прощу эту каргу!
Симон, почувствовав опасную тему, решил тут же перевести разговор в другое русло. Он еще в больничной палате наслушался возмущений по поводу новой старосты вампиров, которая получила свою должность, ну, совершенно, незаслуженно:
— Эмма, а что думаешь по поводу дневника? Чем закончилась история предыдущей пары? Последние страницы вырваны. Интересно, осталась ли Элен в живых?
— Думаю, она выжила, — невозмутимо ответила Конни, схватив с прикроватной тумбочки зеркало и серебряный гребень. Симон, который уже имел удовольствие наблюдать, сколько Эмма может вертеться перед зеркалом, решил сказать еще несколько слов, прежде чем уйти к себе.
— Что ж, теперь мы знаем, как спасти твою жизнь в случае необходимости.
Конни от такой самоуверенности поперхнулась, и выронила из рук гребень:
— Нет уж, дорогой партнер. Твоим способностям я не доверяю. Мы с тобой слишком разные, чтобы наша кровь дала тот же эффект, что описан в дневнике. Поэтому, если со мной что-то случится…то просто живи дальше. Не надо этого глупого героизма.
Симон не на шутку оскорбился:
— Ты слишком низко ценишь своего партнера, Конни. Спорим, что, к примеру, сегодня, на уроке Локсли, я быстрее справлюсь с заданием, чем ты?
Эмма коварно улыбнулась. Её настроение с отметки «ужасно» поднялось до «удовлетворительно»:
— Это слишком просто. Давай, лучше, ты приманишь в кабинет мышей! Думаю, Локсли их боится. Десятка вполне хватит!
Симон, услышав предложение вампирки, помрачнел. И тут слишком довольное лицо Эммы натолкнуло его на весьма интересную мысль:
— Идет. Но, если я это сделаю, то ты, Эмма, наденешь платье, принадлежавшее Элен. Я спрашивал у гномов. Благодаря магии комнат одежда хорошо сохранилась.
Эмма на секунду растерялась. Но деваться некуда — вампиры не привыкли проигрывать смертным. Конни небрежно кивнула, соглашаясь, и снова повернулась к зеркалу.
После сытного завтрака партнеры отправились на уроки. У кабинета Высших Рун, они, не сговариваясь, разошлись в разные стороны. Эмма направилась к вампирам, а Симон свернул к ученикам «утреннего курса».
Дороти Пейн радостно кивнула Эмме, Кортни и Джелли, бессменные телохранители «принцессы», — отвесили неуклюжие поклоны, и лишь Морис улыбнулась одними губами. В тигровых глазах Родани светился лед:
— Бывшая староста снова соизволила прийти на занятия. Как альтер-эго, не беспокоит? А то, ты больше времени проводишь в больнице, чем учишься. Это — невосполнимая потеря для нас, «принцесса».
Эмма смерила бывшую подругу презрительным взглядом: «Все-таки Родани решила высказаться. Что ж, тем лучше, смогу спустить пар»:
— Твоими молитвами, Морис. Кстати сказать, я ждала от тебя большей изобретательности. Это мелкой Берли впору обливать Симона своими духами. Но, заметь, даже она до этого не опускается! Жаль, но придется тебя огорчить: на наши с партнером отношения твоя примитивная выходка никак не повлияла. Эти две ночи мы провели вместе, — последние слова Эмма практически промурлыкала.
Дороти хмыкнула, вампиры удивленно переглянулись. На лбу Морис залегла еще одна складка, а улыбка превратилась в хищный оскал. Она почти нежно коснулась рукой правого плеча Эммы. Конни шокированно метнулась в сторону.
— Мааааленькое перышко, — сказала Морис, демонстрируя белый пух, случайно зацепившийся за ткань, — видишь, как я о тебе забочусь. — Затем, наклонившись ниже, тихо добавила:
— Дай мне немного времени, Конни. В следующий раз я тебя не разочарую.
В ту же минуту Симон заметил хмурого Кима и решил попытаться наладить контакт. Сколько можно игнорировать друг друга?! Они же учатся в одной школе, и дружат с первого курса. Спенсер не чувствовал за собой никакой вины, и решительно не понимал, почему рыжий так странно себя ведет…
